Сальто назад - [20]

Вечером власти объявили о введение комендантского часа. С полуночи и до семи утра на улице могли находиться только лица со спецпропуском. Остальных отлавливали и кидали в каталажку. Наиболее сильное сопротивление милиция встретила в районе студенческих общежитий Косовского Университета. Албанские студенты пытались строить баррикады, швырять в милицию булыжники и бутылки с зажигательной смесью, но хватило одной очереди направленной прямо в толпу возбуждённой молодёжи, как юнцы бросились врассыпную. К вечеру следующего дня порядок и спокойствие в городе были восстановлены. Город и окрестности, казалось, вернулись мирной жизни. Милиция ещё искала конкретных виновников убийств, поджогов и изнасилований, но в целом к Новому Году край подходил уже спокойно.

1 января 1980 г. Воеводинская резиденция Иосипа Броз Тито, Караджорджево

— Надеюсь, что и следующий Новый год мы будем встречать вместе, — Тито повторял привычные для него слова. — Наступивший год будет тяжелым. Нам нужно больше рабо…тать… — внезапно резкая боль в правой ноге заставила его проявить максимум воли, чтобы закончить фразу.

— Я уверен, и вы со мной согласитесь, если я скажу, что мы встречаем 1980 год единой страной! Единой Югославией! Такими же, какими были в военный и в послевоенный период. Я поднимаю бокал за счастье и процветание нашей страны, за ваше здоровье, товарищи. Ваше здравье! — Тито очень осторожно опустился на место.

В памяти у него тут же всплыли детали первой встречи с Живковым. «Всё совпало минута в минуту, а значит и… Как же не хочется умирать…» — он расстегнул верхнюю пуговицу белой рубашки и стянул бабочку с шеи.

— Иосип, с тобой всё хорошо? — Йованка поставила бокал с шампанским на стол и повернулась к супругу.

— Срочно нужен врач, — глухо бормотал маршал, всё сильнее бледнея лицом. — Что-то с ногой. Очень болит…

После проведённого на следующий день совета докторов агентство ТАНЮГ передало: «По требованию врачебного консилиума Президент Республики Иосип Броз Тито поступил в Клинический центр Любляны для обследования кровеносных сосудов ног».

Дальнейшие события развивались точно в той самой последовательности, как было в записке полученной Тито от болгар. Лёжа в Люблянской больнице, он всеми силами старался вспомнить, что ещё там было. «В том случае всё кончилось комой, и последующей смертью в мае месяце» — мозг старого маршала, вполне ещё сохранявший способность к рассуждению, лихорадочно перебирал варианты.

«В прошлый раз обратились Дебейке[26] и Князеву[27], может быть в этот раз попробовать кого-то другого? Или там, кажется, американец предлагал обойтись без ампутации, а русский требовал резать. Ногу отрезали. Всё равно не помогло. Буду требовать, чтобы ампутацию не проводили. Теперь главное! Откладывать вопрос преемника нельзя! Если всё пустить на самотёк, то и результат будет такой же мерзкий. Надо, надо брать себя в руки, прямо сейчас переговорить с Лазаром[28]… Что ещё? Обязательно Любичич[29], он у нас специалист по границам, тем более, я с ним недавно разговаривал…

Сегодня же написать письма Чаушеску, Живкову и Ходже. Просить, чтобы приехали. Югославия и сейчас напоминает пороховую бочку, а после… — В медцентре Любляны у Тито было временя для размышлений, но душу жгла мысль, что он не успевает. Не успевает катастрофически. Боль в шунтированной ноге часто не оставляла в голове никаких других мыслей, но пока обезболивающие помогали, можно было всё обсудить.

Верные соратники поначалу ни как не могли согласиться на столь кардинальные изменения курса, да что там курса, самой идеи Югославского государства.

— Товарищ Тито! Ладно, Хорватия и Словения, эти всегда были на отшибе, и всегда не любили сербов. Убрать их из общего государства — всем будет только легче, — гремел бас генерала Любечича. — Но! Сербы никогда не смогут смириться с передачей Албании Косовского края. Это же колыбель сербского государства! Помните, что неделю назад творилось в Приштине? Если бы милиция не успела прибыть, там бы всех сербов вырезали, а вместе с ними и евреев с цыганами. Албанские фашисты! Их всех надо депортировать в Албанию! Пускай с ними Ходжа возится.

— К сожалению, Косово и Албанского государства колыбель, — изо всех сил старался сохранить спокойствие Тито. К тому же сербы там жить не захотели. Демография штука упрямая. Да, я когда-то ошибся, запретив сербам возвращаться в Косовский край, Но и возражений особых не последовало, а сейчас там на одного серба шесть албанцев-косоваров.

— Я тоже категорически против изменения статуса Косова, — поддержал министра обороны Лазар Колишевский. — Тем более если делать что-то в пожарном порядке. Народ может и возмутиться. Боюсь, не пришлось бы нам стрелять в наших братьев.

— Вот, для того, чтобы этого не произошло, я вас сегодня и собрал здесь у смертного одра. — Сначала надо будет распустить слухи, один другого страшнее, это мы Ранковича попросим, он у нас мастер на такие штуки. А Чубриловича надо прижать, наделает он глупостей со своей Великой Сербией.

Я вам напомню, что сохраниться целиком в сегодняшних границах наша Югославия не сможет. Зато сможет стать во главе единой балканской федерации. Там, при правильном поведении, аккуратном, осторожном, можно вместо взрывоопасной бочки получить, пусть и не прочное, но достаточно устойчивое образование. Вот какая должна быть цель у сербов.