Успеваю вовремя, перед прежним старичком – всего пять человек. Значит, осталось мне тут торчать минут 15–20.
* * *
– До Москвы билеты на начало января, на какое число, на «Сибиряк» можно купить?
– Самое раннее есть только плацкарта на третье, и то на боковую полочку. Брать будете?
– Буду, какая разница боковая или не боковая? Всё равно все едут в одном поезде.
– Тогда с тебя 24 рубля, если только в одну сторону…
– Да, мне только в Москву, спасибо.
Как здорово! Я сумел всего за один день решить проблему с дорогой. Даже не ожидал, что так легко всё получится.
ГЛАВА 12. ТЕХ, КТО СЛУШАЕТ ПИНК ФЛОЙД ГНАТЬ ПОГАНОЮ МЕТЛОЙ
25 декабря. Спортивный зал клуба завода точного машиностроения.
Яркий свет дюжины двухсотваттных ламп, заливает зал ДК «Темп». Разговоры, шуршание, скрип половиц. Все как умеют, убивают время перед началом. Мой сосед справа, высокий парень с густой курчавой копной волос, вынул из кармана свернутую газету и пытается что-то читать.
– Привет! Что пишут? – толкаю я его почти нежно.
– Да, вот ругают Золотухина, что не сумел «Сибирь» на том же уровне продержать, только на первые матчи и хватило.
– Наверное, правильно ругают, даже половину игр в ничью не свели…
– Ну, ты скажешь тоже! Вспомни, как парни начинали. – Возмущается сосед.
Я чувствую, переубедить его невозможно, да и ни к чему. Лучше обратить внимание на сцену.
На сцене – простой канцелярский стол. На столе чёрный параллелепипед мощной конструкции. Каплин мне уже рассказал, что это «Комета – 007». Маг притащили из лаборатории новых разработок завода. Аморфные японские головки ТЕАС, лентопротяжка с тремя моторами, компаудерная система шумопонижения. Крутяк наикрутейший. Говорят, что его скопировали со штатовской модели «Studer-Revox». Но что-то подшаманили, головки на японские поменяли. Зверь, а не аппарат! Каплин правильно говорит: – «А чего добро просто так стоит, пусть послужит народу. Науку и технику – в жизнь!».
Наконец, на эстраду поднялась тёмная фигура, казалось, вышедшая из преисподней. Это местный гуру западной музыки Андрей Черепанов, с погонялом, естественно, Череп. Весь от ботинок и до очков облачён в чёрное. Даже длинные чёрные волосы забраны черным кожаным ободком. Череп коротко кивнул залу и опустился перед микрофоном. Его лицо, выглядевшее при ярком освещении мертвенным и бледным, приняло выражение снобистского высокомерия. Разговоры среди зрителей постепенно стихли.
Кто научил его такому поведению? Вроде бы простой инженер-механик, три года как закончил НЭТИ. Откуда набрался? Блин, вампир, который хочет крови. Эти мысли сразу оборвались, когда внезапный резкий свист микрофона резанул по ушам. Хм… Сапожник без сапог? Слишком чувствительный микрофон? Секунда и голос Андрея абсолютно чистый, без каких-либо искажений наполняет пространство.
– Приветствую вас, друзья!
– Привет, Андрюх! – отвечает какой-то шутник из зала.
– Сегодня мы немного поболтаем о музыке протеста, кое-что посмотрим и послушаем. И поскачем, конечно! Главная тема: молодёжный социальный протест в странах Запада и его музыкальное оформление на примере творчества таких команд как «Весёлые ребята» и «Синяя птица»… Что? Не правильно сказал? – Андрей делано пугается и делает вид, что ищет бумажку с текстом.
– Точно! Что-то я слегка названия переврал. Сегодня я расскажу вам о… он переходит на патетический тон – «Пинк Флойд»!!! и «Лэ-э-э-э-д… Зеппелин»!!! Итак – композиция из альбома «Дарк сайд оф зэ мун» – «Моней»!!! – текст Роджер Уотерс, музыка – предмет коллективного творчества Пинков. – Череп щелкает клавишей.
Шелест купюр и звон монет потихоньку наполняют пространство. Вот включается ударник и жестким ритмом задает почти маршевый рисунок. Голос Гилмора возникает, как всегда, внезапно, но заставляет повторять про себя непонятные слова. Стоять на месте просто невозможно! Народ быстро сдвигает стулья к стене. Мощные звуковые волны из динамиков заставляют тело вибрировать.
Свет внезапно гаснет. Только цветные всполохи светомузыкальной системы ритмично вспыхивают на потолке, отбрасывая световые блики на публику внизу.
Игра цветных теней развертывалась передо мною; Сама мелодия постепенно становится главным действующим лицом. Просто замечательно, что музыка звучит в почти полной темноте. От людей остаются только тени, бьющиеся в ритме барабанов Ника Мэйсона. Басовый рифф Уотерса пронизывает тело от макушки до кончиков пальцев.
Громкость звука не позволяет думать о постороннем, только сливаться с музыкой. Образы, которые, то мягко покачиваются подобно лодке на прибрежной волне, то мощно сталкиваются друг с другом, то растворяются в воздухе, словно наполняя собой пространство. Шесть минут композиции пролетают незаметно.
– Вещь! – восклицает мой сосед, переводя дыхание – чувствуешь какой звук?
– Класс! Пинк флойт это мастера, кто б говорил! Как сакс летает, обратил внимание?
Ответа я уже не слышу. Череп врубает Зепеллинов, сопровождая кратким вступлением:
– Друзья, сейчас прозвучит известная и всеми любимая «Стэйр ту хэйвен». Мы помним, что этой музыкой Роберт Плант и Джимми Пейдж активно протестуют против войны во Вьетнаме, против безработицы и против несправедливости буржуазного общества.
