– Зачем я тороплюсь? – появляется мысль – можно подавиться и помереть молодым. Лучше сесть спокойно и рассказать про сон. Хотя, нет, лучше ничего не рассказывать, а как-то договориться с «носителем», ведь уже понятно, произошла «прививка» моего старого сознания в мозг мой же, но шестнадцатилетний. А переключение происходит при напряжении лицевых мышц. Вот! Надо написать Борьке! Кратко изложить суть и предложить план совместной жизни в одном отдельно взятом теле. И прежде всего – о способе диалога. Фу-у! Шизофрения какая-то…
Иду к себе в комнату, хватаю карандаш и пишу, – «чтобы переключиться, зажмурь крепко глаза и стисни зубы». – Боюсь, если промедлить, то может еще что-то произойти. Здорово конечно, оказаться в эпохе, о которой остались только смутные воспоминания. Да еще и на сорок два года моложе. Вторая молодость – это прекрасно!
…
Сэтим вопросом разобрались. Надо провести натурные испытания. Крепко сжимаю челюсти. Вуаля!
…
Какое странное сегодня утро! Выпадают целые куски. Только что я был на кухне, а сейчас я у себя в комнате… Как я переместился, не помню, хоть убей. Ладно! Авось само в памяти всплывёт.
Сегодня последний день каникул. Значит надо друганам звякнуть, узнать, что они сегодня делать собираются, как будут проводить оставшиеся до школьной каторги мгновениия.
Однако, ни Вадьки, ни Олежки дома нет. Ладно, позвоню после обеда. Займусь, значит, планированием. Как там наш генеральный секретарь[7] утверждает? Пра-а-а-вильно! – План – закон! Выполнение – долг! Перевыполнение – честь!
Как планы то сочиняют? Эх, мне бы какой образец для подражания. Кроме Мартина Идена[8] ничего на память не приходит. Наверное, прежде всего, надо взять бумагу и ручку. О! – мой взгляд натыкается на непонятно откуда появившийся на столе лист бумаги. – Что за письмо? Не помню, чтобы я что-то сегодня писал.
– «Чтобы переключиться в старика, зажмурь крепко глаза или стисни зубы» – и почерк не мой, хотя и похож. Но адресовано мне, в этом нет сомнений. Зачем в старика? Впрочем, хорошо, попробую. Зажмуриваюсь.
…
– О как! Парень решил заняться планированием! Я в 16 лет планированием не увлекался. Может быть, это уже влияет моё подселение? Хорошо если так, хотя нет, я ж тогда не вспомню ничего из текущей информации. С планом я ему помогу. Напишу, что и в каком порядке надо продумать. – Сажусь за стол и набрасываю инструкцию по самой примитивной схеме. В подробности вдаваться не буду, пусть сам думает. Ведь неизвестно, как поведёт себя подселённое сознание. Может, через пару секунд я в будущем приду в себя, и всё вернётся в нормальное состояние.
– План начинается с цели, которую хочешь достичь. Потом с определения задач, которые для достижения этой цели надо решить. Определить средства для решения, порядок их использования… Но начать – с цели! – Верчу в руках ручку, машинально разглядывая в окно ещё по-летнему зеленые берёзы в парке напротив нашего дома.
– Инструкция для юноши это хорошо, но надо подумать, а что я сам могу сделать в этой ситуации?
Чего бы я хотел? Ведь у меня появился уникальный шанс повлиять на происходящие события. Понятно, из «глубины сибирских руд» повлиять на судьбы мира невозможно, но попробовать то можно. Не только можно, просто необходимо! Ведь хочется сделать так, чтобы события приобрели менее катастрофический характер? Не так как в нашем варианте истории. А если повезёт, то и… Ладно, рано пока загадывать. А какие есть варианты?
– Во-первых, можно начать кричать на всех углах о грядущем развале.
– Ага! И загреметь в дурку[9]. Сейчас с этим просто. Карательная психиатрия процветает. Услышит какой-нибудь «активист», стукнет в органы и впаяют вялотекущую шизофрению с лечением галоперидолом. Вариант так себе, если честно. Если и рассказывать, то только надёжным людям. Родителям точно не стоит.
– Тогда, может быть, использовать «послезнание»[10] в личных целях, и пользоваться плодами этого знания на радость себе, родным и близким?
– Этот вариант уже лучше. По крайней мере, безопаснее. К тому же сулит массу выгод. Но мир поменять всё-таки хочется.
– Ещё можно попытаться встроиться в систему и влиять скрытно. Не очень понятно, как, но главное – начать. Если действовать осторожно и не форсировать события, то что-нибудь получится. Результат предсказать трудно, но в этом и интерес. 15 лет форы заметный срок и если нащупать лиц, которым будущие события опасны, то чем черт не шутит…
– Решено, попробую третий вариант. План составлю позже, Борьке ничего про него говорить не буду, а то этот ухорез с бушующими гормонами всё испортит. Пока всё. Зажмуриваю глаза…
– Так, что тут у нас? О! Здорово! Надпись получила продолжение. «План начинается…», то есть вот так можно общаться? Блеск! Я тоже сейчас спрошу! Ага. Чтобы спросить? – Ты кто? – Пишу свой текст в записке и стискиваю зубы.
…
Кажется, у меня с носителем налаживается диалог. Это хорошо. Если, конечно, он не будет своевольничать, а будет слушаться старшего. Именно сейчас мы с ним проходим точку бифуркации, которая определяет не только личную судьбу, но, возможно, и судьбы мира. Ведь как там, у Герберта, нашего, Уэлса? «Наступите на мышь – и вы сокрушите пирамиды» или это Рэй Брэдбери?
