Саломи - [28]
«Он! Именно он! — еще раз повторил про себя Лексо. — Так метко никто бы другой не выстрелил. Шутка ли, обоим угодить прямо в голову! Это Нико, наверняка он!..»
И Лексо продолжал размышлять: «Хоть кто-нибудь да должен знать о его замысле. Он, правда, такой, что задумает и сделает все сам. Вот его, голубчика, и вздернут!» Уж в этом-то Лексо не сомневается ни на минуту!
Но старшине очень хочется втянуть в это дело и еще кое-кого из досадивших ему односельчан…
«Если их тут больше не станет, этих кровных врагов моих и завистников, я заживу как царь, не иначе!» — решил Лексо.
Но тут к нему неожиданно обратился священник.
— Лексо, — попросил он старшину, — посмотри, что это там такое?
Вгляделся Лексо и увидел вдали, на ахалгорской дороге, большую толпу, которая приближалась к аулу.
Посмотрел туда и пристав и сказал:
— Верно, твой вестовой встретил поблизости воинский отряд, вот он и повернул сюда.
Приставу не меньше, чем старшине, хотелось, чтобы эти непокорные закорцы были как следует наказаны. Он и раньше думал о том, что в аул надо поставить на постой воинский отряд и надолго посадить его на шею этим паршивым смутьянам!
«Они. Право слово, они», — убеждал сам себя пристав.
Заметив, что толпа подошла уже совсем близко, он приободрился и, посмотрев на молчаливо стоявших вокруг крестьян, злобно крикнул:
— Ну что, сволочи, притихли?.. Вот теперь узнаете, как убивать верных царских слуг!
И священник, и старшина, и учитель, и крестьяне — все без исключения взволнованно смотрели на ахалгорскую дорогу.
Загадочная толпа все ближе и ближе к Закору.
Внезапно раздался тоскливый женский вопль:
— Идут, к нам идут! Погубят они нас совсем! Что за черные дни пришли, боже наш милостивый!
Зарыдали другие женщины.
Молчаливо смотрели на дорогу и мужчины, а потом и их стали обуревать печальные мысли: «Да, теперь пощады не будет. Разорят дотла!» Старшина, пристав и священник повеселели; посмеиваясь, они разговаривали о чем-то. Лишь учитель по-прежнему одиноко стоял в стороне.
Толпа приближалась. Все увидели, что над ней развеваются какие-то знамена.
Учитель не отрываясь смотрел на дорогу. Встревожились и «власти».
И вот уже послышались величавые звуки какой-то неизвестной закорцам песни.
И тогда учитель с горящими глазами бросился навстречу шествию.
У священника, пристава и старшины мгновенно вытянулись физиономии. Оторопев, смотрели они на приближавшихся к аулу людей, а их было не менее двух сотен!
И вдруг подбежавший к толпе учитель — скромный, молчаливый закорский учитель — взял у знаменосца алое знамя и пошел с ним вперед к родному аулу.
— Да здравствует революция! Да здравствует свобода! — воскликнул он, обращаясь к односельчанам.
Учитель водрузил знамя на школьном крыльце и, взобравшись на огромный камень, начал говорить, заглядывая время от времени в какую-то бумагу, которую ему подали из толпы.
— Люди добрые! — сказал учитель. — Только что получена телеграмма из Петрограда. Царь Николай сброшен с престола! Его министры арестованы! То, чего мы так долго ждали, свершилось!
Крестьяне переглядывались, но никто из них не решился заговорить первым…
К учителю подвели пристава и старшину.
Лицо пристава было белее бумаги в руках оратора, а губы дрожали мелкой, противной дрожью.
Старшина стремился хотя бы внешне сохранять спокойствие, но и его растерянность выдавали бегающие из стороны в сторону глаза.
Кто-то из горожан подошел к приставу и снял с него шашку, а потом протянул руку к старшине.
— Не трогай мою шашку! — прерывающимся голосом сказал Лексо. — Она досталась мне от моих предков, и я ее никому не отдам. Я, как и все вы, вышел из народа. Какой же я вам враг?
— Не верьте ему! — резко оборвал старшину учитель. — Это злобный пес из царской псарни. Отнимите у него и шашку, и кинжал, и револьвер! Их обоих нужно посадить в подвал, а там посмотрим, как с ними быть дальше…
Крестьяне не верили своим глазам.
Шутка ли: всесильный пристав и всемогущий старшина, словно арестанты, заперты в подвале!
Одни плакали от радости, другие — пели, третьи — плясали…
САЛОМИ
Нынче утром, как только пропели первые петухи, началась тревога:
— Подходят меньшевистские войска! Скорее в Северную Осетию!
Все село поднялось, как потревоженный муравейник. Одни запрягали лошадей, другие седлали их. Со всех сторон слышались крики, плач, ругань…
— Погубили нас, погубили, — твердили одни.
Но другие успокаивали:
— Скоро вернемся сюда. Отберем у помещиков наш скот, наши земли, свободными станем и своими руками будем строить новую жизнь.
Были семьи, которые бросали все свое имущество, а были и такие, что увозили все до последней иголки.
Саломи — вдова. Одна, с двумя маленькими, беспомощными девочками, она тоже собралась в путь. Связала в узел постельное белье, положила в переметную суму кукурузные лепешки и соль, не забыла прихватить маленький кувшинчик для воды. Но везти свои пожитки ей не на чем: лошади в хозяйстве не было.
Саломи со своими девочками ушла с первой партией беженцев…
Старшая, двенадцатилетняя Мелани, понимая, какая опасность грозит им, безропотно шагала, стараясь не отстать от взрослых. На ее худеньком плечике висела переметная сума с едой и кувшинчиком для воды.
Дадаистский роман французского авангардного художника Франсиса Пикабиа (1879-1953). Содержит едкую сатиру на французских литераторов и художников, светские салоны и, в частности, на появившуюся в те годы группу сюрреалистов. Среди персонажей романа много реальных лиц, таких как А. Бретон, Р. Деснос, Ж. Кокто и др. Книга дополнена хроникой жизни и творчества Пикабиа и содержит подробные комментарии.
Знаменитая историческая повесть «История о Доми», которая кратко излагается в корейской «Летописи трёх государств», возрождается на страницах произведения Чхве Инхо «Прогулка во сне по персиковому саду». Это повествование переносит читателей в эпоху древнего корейского королевства Пэкче и рассказывает о красивой и трагической любви, о супружеской верности, женской смекалке, королевских интригах и непоколебимой вере.
В этой книге, которая будет интересна и детям, и взрослым, причудливо переплетаются две реальности, существующие в разных веках. И переход из одной в другую осуществляется с помощью музыки органа, обладающего поистине волшебной силой… О настоящей дружбе и предательстве, об увлекательных приключениях и мучительных поисках своего предназначения, о детских мечтах и разочарованиях взрослых — эта увлекательная повесть Юлии Лавряшиной.
Роман выдающегося украинского писателя В. Винниченко написан в эмиграции в 1927 году.В оформлении использованы произведения художников Феликса Валлотона и Альбера Марке.В нашей стране роман публикуется впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В системе исправительно-трудовых учреждений Советская власть повседневно ведет гуманную, бескорыстную, связанную с огромными трудностями всестороннюю педагогическую работу по перевоспитанию недавних убийц, грабителей, воров, по возвращению их в ряды, честных советских тружеников. К сожалению, эта малоизвестная область благороднейшей социально-преобразовательной деятельности Советской власти не получила достаточно широкого отображения в нашей художественной литературе. Предлагаемая вниманию читателей книга «Незримый поединок» в какой-то мере восполняет этот пробел.