Саломея. Образ роковой женщины, которой не было - [5]
Многие литературоведы, теологи и историки пытались установить истинную причину и обстоятельства смерти Иоанна Крестителя. Единственные имеющиеся у нас достоверные источники – это сочинения историка Иосифа Флавия, в основном из его большого труда «Иудейские древности», написанного примерно в 93–94 годах н. э. Более пространные, чем любой из библейских рассказов, «Древности» представляют собой подробное изложение еврейской истории, включающее в себя описание семьи Ирода и смерти Иоанна Крестителя. Нигде в этом изложении не встречается упоминание о танце, исполненном Саломеей или какой-нибудь другой женщиной, равно как и о причастности Иродиады или иной женщины к казни Иоанна[5].
Именно из «Иудейских древностей» мы узнаем, что дочь Иродиады звали Саломеей (в библейских рассказах имя девушки не называется) и что она прожила ничем не примечательную, хотя и благополучную жизнь. Саломея дважды была замужем. Первый брак ее был бездетным, но после смерти мужа она счастливо вышла за Аристобула – царя Армении, – от которого родила трех сыновей. Портрет уже состарившейся Саломеи был выгравирован на армянских монетах того времени – это единственное ее реальное изображение, дошедшее до нас. Столь прозаичная судьба тем не менее не помешала становлению мифической Саломеи, поскольку история жизни Саломеи подлинной не нашла отражения в творениях художников, поэтов и писателей, на протяжении столетий вдохновлявшихся образом куда более загадочной, хотя и вымышленной принцессы-плясуньи.
Иосиф, обласканный Веспасианом и живший при трех императорах, по всей видимости, был участником множества политических событий того времени. Он не стесняется критиковать исторических деятелей и признавать праведность Иоанна – так с чего бы ему опускать в своем повествовании упоминание о трагической гибели пророка, если она действительно была такой, как сказано в Евангелиях?
Текстуальные проблемы Евангелий
Исследование евангельских сюжетов, изложенных Матфеем и Марком, усложняет определение роли Саломеи в смерти Крестителя. Некоторые ученые полагают, что этот сюжет – позднейшая вставка, добавленная (еще до христианской эры) в рассказ о гибели пророка. Так или иначе, он не имеет ничего общего с разрозненными и сомнительными фактами, свидетельствующими о смерти Иоанна. Например, подозрительно, что не названная по имени девушка упоминается просто как дочь Иродиады. Яннис Психарис утверждает, что эта история производит
впечатление анекдота, бытующего в изолированном маленьком сообществе, мало знающем о том, что происходит за его пределами. <…> Перед нами те слухи, неясно оформленные, весьма абстрактные, что переходят из уст в уста, не имея под собой ни малейшей исторической основы, – разве что рассказчики полагают моральную основу таковой, что она освобождает их от всякой исторической основы[6].
Замечание Психариса очень справедливо. Один из вопросов, связанных с текстом, – это проблема хронологии. В «Древностях» Иосиф сообщает нам, что Саломея была замужем за Филиппом, своим дядей со стороны отца, умершим в 34 году н. э. После его смерти она вышла за его младшего кузена Аристобула. Известно, что в 49 году н. э. Аристобул был слишком молод, чтобы унаследовать от отца Халкидское царство, и стал царем Малой Армении только в 54 году нашей эры. В 30 году н. э. Саломея была ребенком лет двенадцати, то есть слишком маленькой, еще не достигшей половой зрелости девочкой[7].
К сожалению, ничего из этого не проясняет латинская версия Библии – Вульгата, – содержащая существенную ошибку, возникшую при переводе с древнегреческого текста, в котором Саломея описана как девочка препубертатного возраста. В латинском переводе она описывается, напротив, как взрослая девушка или молодая женщина. В английских переводах с Вульгаты ее возраст и вовсе не указан. В Евангелии от Марка просто сообщается, что, «когда дочь Иродиады вошла и станцевала, она угодила Ироду и его гостям; и царь сказал ей [в оригинале – girl (англ. девочка; девушка). – Пер.] <…>» (курсив мой). В Евангелии от Матфея сказано: «Но когда наступил день рождения Ирода, дочь Иродиады танцевала перед собравшимися и угодила Ироду, так что он поклялся дать ей то, что она пожелает». Слово girl здесь вовсе опущено.
Опираясь на оригинальный текст Евангелий, можно допустить, что в 30 году н. э. дочери Иродиады было около двенадцати лет. Предположительно она достигла половой зрелости и вышла за своего дядю год спустя. Когда в 34 году н. э. ее первый муж умер, ей должно было быть шестнадцать. Вопрос в том, как могла она выйти за Аристобула, если в 34 году н. э. он был ребенком, возможно, совсем маленьким, а значит, не мог жениться на овдовевшей Саломее сразу после смерти ее первого мужа.
Второй вариант – что Саломея ждала до 54 года н. э., пока Аристобул не повзрослеет, – кажется неправдоподобным, поскольку к тому времени она достигла тридцати шести лет, то есть была намного старше Аристобула. Даже если и был допустим брак между женщиной в возрасте и молодым мужчиной, у нее не было бы времени родить ему трех сыновей. Все это означает, что, если у Иродиады действительно была дочь по имени Саломея, которая вышла замуж за Аристобула, она не могла быть той, которая танцевала для Ирода во время пиршества.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.