Салават-батыр - [94]
VIII
Заночевав в ауле Тал дар, Салават собрал наутро своих помощников на совет.
— Агай-эне![88] Сами видите, как похолодало. Вот-вот зимние бураны нагрянут. Народ наш с голодухи мается. Так что воевать с карателями ни у кого нет сил. По всему видно, придется нам отряд наш покамест распустить… А весною, как потеплеет, соберемся сызнова и, если на то будет воля Аллаха, продолжим. Согласны?
Соратники, привыкшие беспрекословно во всем повиноваться своему прославленному вождю, все, как один, поддержали его предложение:
— Мы согласны!
— На все твоя воля, Салауат-батыр!
— Предложение твое разумно. Побережем силы до весны.
Уговорившись не терять связи и назначив время, когда будет подана весть о месте будущей встречи, Салават отпустил людей, а сам стал думать, где ему и оставшимся с ним товарищам было бы лучше всего перезимовать. Он уже знал, что вся его семья, включая родителей, находится в руках карателей. Но даже это не сбило батыра с ног. Салават понимал, что жизнь его принадлежит не ему и не семье его, а народу и решил сберечь себя для будущей войны.
После роспуска отряда с ним осталось всего лишь несколько человек: есаул Ракай Галиев с братом Абдрашитом, Юртым Адылов и Зейнаш Сулейманов[89]. Не желая навязывать им своей воли, он спросил:
— Ну как, дустарым, где зимовать будем?
— Где угодно, только уж никак не в ауле. Куда ни пойдем, солдаты нас везде достанут. Придется нам в какой-нибудь пещере схорониться, где ж еще, — сказал Сулейманов.
Абдрашиту Галиеву такое предложение не понравилось.
— Ай-хай! Ты хоть знаешь, каково в каменной пещере в зимнюю стужу?!
— Сказывают, будто Кинья к казахам бежал. Может и нам в те края податься? — вставил свое слово Юртым.
— Про то, куда Кинья-абыз[90] подевался, никто не знает, — заметил Салават. — А что до казахских степей, то и впрямь будет лучше там укрыться. Думаю, так безопасней будет.
— Верно, Салауат-батыр!
— Поехали на зиму к казахам!..
Салават закусил и пожевал верхнюю губу, потом с сосредоточенным видом почесал затылок. Приду мать-то они, конечно, придумали, куда на зиму спрятаться, да вот как осуществить задумку?.. Как переправиться, положим, хотя бы через реку? Вода ведь еще не промерзла. Да и каково им будет пробираться непроходимыми лесами и горами, одному только Аллахы Тагаля ведомо.
Долго размышлял батыр, мучаясь сомнениями. Видимо, придется все-таки на какое-то время в лесу возле Миндишева схорониться. Это глухое и потому самое подходящее для них место, потому как царские войска, расквартированные по крепостям, заводам и крупным селам, в лесистые горы и в топкие места, вернее всего, не сунутся. Да и тамошние башкорты самые надежные. Они обеспечат Салавата и его товарищей провизией, одеждой и будут сообщать им о передвижении карателей.
Но, как известно, человек предполагает, а Всевышний располагает. К великому несчастью, все получилось не так, как задумывалось. Вся беда была в том, что аул, где скрывался Салават со своими людьми, находился в окружении заводов и русских поселений. Когда они готовились уходить, в избу ввалился какой-то крепыш.
— Бегите отсюда, не мешкая! — протараторил он с порога.
Не допив чай, Салават вскочил со своего места.
— Что стряслось?
— Кругом шымсылар… Мишарский старшина Абдусалямов Муксин, тот самый, что когда-то Батыршу поймал, выведал, где вы, и ведет сюда с собой какого-то Аршина с войском.
«Аршеневского, — тут же сообразил Салават, — это его люди ограбили недавно нашу семью, пол сотни лошадей умыкнули…»
— А где они сейчас? — спросил он.
— Мишар ведет каратов по окружной.
— По окружной? — изумился Салават. — А зачем?..
— Негодяй Муксин боится, что башкорты дознаются и бежать тебе пособят. А Муксинов братишка Ямгур, сказывают, грозился и второй урысов отряд привести.
Бежать немедленно! Салават стал торопить своих друзей. Они наскоро побросали кое-какие вещицы в мешки, привязали их к седлам и, вскочив на лошадей, помчались по левому берегу Юрюзани.
Воздух был свеж и по-зимнему морозен. Нагоняя снег, дул сильный, порывистый ветер.
— Хоть бы следы наши замело. Тогда нас не найдут, — сказал Салават, приостановившись.
Остальные промолчали.
Переночевав в Каратаулы, они оставили там лошадей и дальше уже отправились на лыжах.
И вот уже неподалеку родные шайтан-кудейские владения. Им бы только до знакомой охотничьей избушки добраться. А уж каратели не скоро их там отыщут…
Но и на этот раз Салавату не повезло. Очень скоро, двадцать пятого ноября, беглецов догнал передовой отряд команды поручика Лесковского.
Окруженные со всех сторон джигиты ощетинились, направив на карателей свои стрелы, но Салават остановил их:
— Не надо! Зачем губить себя понапрасну?
— Уже лучше в бою смерть принять, чем в руки врага угодить! — вспылил Ракай Галиев.
— Нам бы только живыми остаться. А весной, Алла бойорха, как сговаривались, сызнова начнем, — проговорил едва слышно Салават.
Не встретив сопротивления, каратели, среди которых находился и коварный Муксин Абдусалямов, тоже не стали стрелять. Велев связать беглецов, не успевший опомниться от радости поручик, возомнивший себя уже капитаном, сразу же отвез их в Калмыково
В романе-дилогии известного башкирского прозаика Яныбая Хамматова рассказывается о боевых действиях в войне 1812–1814 годов против армии Наполеона башкирских казаков, прозванных за меткость стрельбы из лука «северными амурами». Автор прослеживает путь башкирских казачьих полков от Бородинского поля до Парижа, создает выразительные образы героев Отечественной войны. Роман написан по мотивам башкирского героического эпоса и по архивным материалам.
В романе наряду с тяжелой, безрадостной жизнью дореволюционной башкирской деревни ярко показан быт старателей и рабочих. Здесь жизнь еще сложнее, поэтому классовое разделение общества, революционная борьба проявляются еще резче и многограннее.
На страницах романа показан процесс вхождения Башкортостана в состав Российского государства. Здесь также отслеживается развитие взаимоотношений башкирского и русского народов на фоне эпохальных событий периода правления Ивана Грозного, междувластия и воцарения династии Романовых.
Роман «Грозовое лето» известного башкирского писателя Яныбая Хамматова является самостоятельным произведением, но в то же время связан общими героями с его романами «Золото собирается крупицами» и «Акман-токман» (1970, 1973). В них рассказывается, как зрели в башкирском народе ростки революционного сознания, в каких невероятно тяжелых условиях проходила там социалистическая революция. Эти произведения в 1974 году удостоены премии на Всесоюзном конкурсе, проводимом ВЦСПС и Союзом писателей СССР на лучшее произведение художественной прозы о рабочем классе. В романе «Грозовое лето» показаны события в Башкирии после победы Великой Октябрьской социалистической революции.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.