Северные амуры

Северные амуры

В романе-дилогии известного башкирского прозаика Яныбая Хамматова рассказывается о боевых действиях в войне 1812–1814 годов против армии Наполеона башкирских казаков, прозванных за меткость стрельбы из лука «северными амурами». Автор прослеживает путь башкирских казачьих полков от Бородинского поля до Парижа, создает выразительные образы героев Отечественной войны. Роман написан по мотивам башкирского героического эпоса и по архивным материалам.

Жанр: Историческая проза
Серии: -
Всего страниц: 201
ISBN: -
Год издания: 2020
Формат: Полный

Северные амуры читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал



КНИГА ПЕРВАЯ


Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно.

А. С. Пушкин

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Ильмурза сидел на возу с дровами, лениво понукая уставшую лошадь. Дорога была ухабистая, выбитая. Вдали золотились кресты церквей, темнели минареты мечетей Оренбурга.

— Стой! Сто-о-ой!

Оглянувшись, Ильмурза невольно потянул вожжи. К подводе шагал грузный старик в сером кафтане, изрядно заношенном, в старой шапчонке, надвинутой на глаза.

— Чего тебе, знакум[1]? — буркнул Ильмурза не очень любезно.

— Подвези до города, устал.

— Ишь какой хитрый, знакум! — рассмеялся Ильмурза. — Значит, ты устал, а моя лошадь не устала! Значит, ты влезешь на телегу, а я пойду пешком? Ишь умный, знакум!

— Вдвоем и поедем, — сказал прохожий, берясь за край телеги.

— Двоих лошадь не довезет, знакум, — измаялась.

— Иди ты пешком! — с привычной, в кровь, видимо, впитавшейся властностью сказал старик.

— Ишь смекалистый! — Ильмурза начал злиться. — Я зауряд-хорунжий[2], медаль за турецкую воину имею и, значит, стану ковылять по рытвинам, а ты, знакум, развалишься в арбе как старшина юрта?

— А ты в каком году воевал с турками? — заинтересовался старик, на ходу взбираясь на телегу.

— Давно, ой давно, знакум! — вздохнул Ильмурза. — Не смогу выговорить по-русски, как эти годы называются. А медаль у меня за взятие Измаила!

Ильмурза говорил о войне тысяча семьсот шестьдесят восьмого — семьдесят четвертого годов.

— Выходит, мы вместе воевали! — обрадовался старик. — Тебе медаль фельдмаршал Румянцев вручил?

— Именно господин фельдмаршал Румянцев!.. — воскликнул Ильмурза, с умилением погружаясь в воспоминания.

— И я у Румянцева служил, а ты меня сажать не хотел! — упрекнул старик.

— Лошадь, лошадь уморилась, какой непонятливый знакум, тьфу! — с досадой воскликнул Ильмурза. — Да разве я не уважил сразу бы однополчанина?

Старик улыбался все довольнее, все светлее, — настроение, как видно, у него улучшилось.

— Да-а-а, молодые были!.. — завздыхал он.

Телега въехала в ворота, именуемые «Хакмар», выложенные из темно-красного дикого камня. Главный колокол на колокольне Преображенского собора гулко прогремел, каждый удар плыл над улицами могучей плотной волною. Старик перекрестился трижды, неуклюже слезая с телеги.

К нему подскочил с тротуара бравый молоденький офицер.

— Разрешите, ваше превосходительство, помогу!

У Ильмурзы от испуга затряслись поджилки, и он прислонился к телеге: «Пре-вос-ходи-тельство!.. У-у-у, пропал!..»

Старик отстранил руку офицера, сполз, выпрямился с трудом и, бросив повелительное Ильмурзе: «Подожди!», зашагал к дверям двухэтажного кирпичного дома.

Ильмурза соскочил с телеги и с отчаянной смелостью спросил у офицера:

— Знакум!.. Кто это превосходительство-о?..

— Будто не знаешь? — рассмеялся от удовольствия тот. — Генерал-губернатор князь Волконский. Григорий Семенович Волконский!..

Ильмурза решил, что настал последний час его жизни. Гнал чуть не в шею с телеги самого царского уполномоченного, губернатора! За долгую свою жизнь он слышал о многих губернаторах, а иных и повидал издалека. Тайный советник Иван Иванович Неплюев, генерал от инфантерии барон Осип Андреевич Игельстром, Николай Николаевич Бахметьев — они в золотом шитых мундирах мчались в карете шестериком, на лихих, самых лютых конях, в окружении конвойных казаков. Люди — и башкиры, и русские — в страхе шарахались с дороги, забивались в кусты. А у этого и одежонки-то нету приличествующей его княжескому достоинству. Может, самозванец?

Но у крыльца собралось тем временем много военных, и они почтительно выпрямились, едва из дома вышел все в том же поношенном кафтане Волконский.

— Ваше пре-вос-ходи-тельство… Знакум! Прости, что тебя не признал. И на арбу не пускал. Ваше… — забормотал Ильмурза, стаскивая с головы черную, из козьей шкуры старенькую папаху.

— И правильно делал, что не пускал, — лошадь не семижильная! А мне, старику, наука — не уходить далеко от города, если силенок не хватает, — весело сказал Волконский. — Алексей Терентьевич, — обратился он к плотному низкорослому подполковнику, — распорядитесь, чтобы каптенармус купил дрова у моего… знакума! — При этих словах все дружно засмеялись. — И заплатил бы подороже!.. Так ты, зауряд-хорунжий, говоришь, — перевел благосклонный взгляд на Ильмурзу губернатор, — что тебе медаль сам Румянцев вручил?

— Так точно, ваше превосходительство, — бойчее отрапортовал Ильмурза. — Господин фельдмаршал! За взятие Измаила. А так-то я пять лет был на турецкой войне. Наш род — доблестный, у-у-у! Мой старший брат Абдрахман отважным воякой был, в башкирском полку участвовал в Северном походе царя Петра! — увереннее, громче говорил Ильмурза. — Там и погиб смертью храбрых.

— А кроме Румянцева какие генералы вами командовали? — поднимая светлые кустистые брови, продолжал расспрашивать Волконский.

— Всех уже не помню, ваше превосходительство! Давно ведь война была, у-у-у как давно. Наши башкирские полки подчинялись генералу Мусину-Пушкину.

— Верно! — обрадовался Волконский.

— Офицера помню, Кутуза.

— Кутузова?

— Во-во, Кутузова, — подтвердил Ильмурза.

— А обо мне на войне не слыхал?


Еще от автора Яныбай Хамматович Хамматов
Салават-батыр

Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания. Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей. Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.


Золото собирается крупицами

В романе наряду с тяжелой, безрадостной жизнью дореволюционной башкирской деревни ярко показан быт старателей и рабочих. Здесь жизнь еще сложнее, поэтому классовое разделение общества, революционная борьба проявляются еще резче и многограннее.


Агидель стремится к Волге

На страницах романа показан процесс вхождения Башкортостана в состав Российского государства. Здесь также отслеживается развитие взаимоотношений башкирского и русского народов на фоне эпохальных событий периода правления Ивана Грозного, междувластия и воцарения династии Романовых.


Грозовое лето

Роман «Грозовое лето» известного башкирского писателя Яныбая Хамматова является самостоятельным произведением, но в то же время связан общими героями с его романами «Золото собирается крупицами» и «Акман-токман» (1970, 1973). В них рассказывается, как зрели в башкирском народе ростки революционного сознания, в каких невероятно тяжелых условиях проходила там социалистическая революция. Эти произведения в 1974 году удостоены премии на Всесоюзном конкурсе, проводимом ВЦСПС и Союзом писателей СССР на лучшее произведение художественной прозы о рабочем классе. В романе «Грозовое лето» показаны события в Башкирии после победы Великой Октябрьской социалистической революции.


Рекомендуем почитать
Научись управлять своим боссом за 7 дней

«Типичная проблема для подавляющего большинства подчиненных – это взаимодействие с начальником. Оно во многом определяет, получает ли человек удовлетворение от работы или нет. Люди, у которых не складываются отношения с руководством, сталкиваются с огромным количеством трудностей: им поручают самые неприятные задания, на озвученные ими идеи не обращают внимания, их творческие предложения игнорируют, а о повышении по службе и увеличении зарплаты и вовсе не приходится говорить. Эти несчастные испытывают острый стресс часто хронического характера, страдают из-за заниженной самооценки и приступов тревожности.


Сталкер от бога. Торжество Зоны

Продолжение романов «Дороже жизни» и «Порог небытия». Руководство России, опираясь на сталкеров и спецназ, стремится вернуть контроль над всей территорией Дальневосточной Зоны отчуждения, но встречает ожесточенное сопротивление. Для посвященных уже не секрет – кто именно скрывается за обезличенным понятием «Повелители Зоны», что не мешает последним продолжать циничную игру под названием «борьба за общечеловеческие ценности». Ситуация такова, что отступить не может ни одна из сторон. Маски сорваны, курки взведены – человечество замерло в одном шаге от катастрофы.


Рассказы и сказки для взрослых

…А теперь, давайте подумаем: кому и зачем нужны сказки. Этот жанр я считаю необходимым. Сказка-это эпиграф жизни. Это молитва на сон грядущий, на грустное настроение, на плохую погоду. И для ребят и для взрослых. Дети мудреют, взрослые возвращаются к чистому роднику детства. Сказка-связь поколений в этом их главное волшебство. Сказки надо читать и наедине и всей семьёй…Наталья Абрамцева.


50 отборных карточных фокусов

Автор книги открывает людям, не знакомым с карточными фокусами, те навыки и приемы, которые позволят им самостоятельно развлекать публику на дружеской вечеринке. Здесь вы найдете фокусы, которые не требуют никаких специальных навыков; фокусы, для которых нужен несложный реквизит, например носовой платок или ручка с бумагой; а также фокусы более сложные, подразумевающие такие приемы, как ложная тасовка, сдвиг, двойной подъем или карта, спрятанная в ладони.Книга предназначена для широкого круга читателей.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Школа корабелов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.