Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев - [38]

Когда договор был заключен, к Саладину подошла маленькая девочка, сестра ас-Салиха. Он принял ее с честью и спросил ее: «Какое твое желание?» – «Крепость Аазас», – ответила она. И Саладин отдал крепость ее прежним владельцам, одарил принцессу подарками и сопроводил ее к воротам Алеппо во главе своего ближайшего окружения. Великий констебль Хамфри (Онфруа) из Торона имел повод гордиться своим рыцарем.

Глава 10 Перемирия и мирные договоры 1176—1181

Шесть лет царил мир между Саладином и домом Занги. Ас-Салих остался в Алеппо, наслаждаясь безмятежной жизнью, пользуясь выделенной ему частью отцовского наследия. Атабек Мосула не хотел повторения катастроф при Хаме и Талль ас-Султане. Летом 1175 г. Саладину удалось заключить перемирие с королем Иерусалима с помощью богатых даров и при посредничестве Хамфри (Онфруа) II из Торона, с которым он, вероятно, поддерживал дружеские отношения, которым было положено начало во времена пребывания в рядах рыцарей. Целью этого перемирия было обеспечить безопасность своего тыла, пока у него были дела на севере. Договоры с воинами Креста, однако, были хуже чем бесполезными, пока в христианстве господствовала доктрина, что никакого соглашения с «неверными» не может быть. Едва крестоносцы заключали дружественный договор, как начинали грабить прекрасную долину Литани (Эль-Литани), сжигали зерновые на корню, предавали огню деревни, после чего триумфально возвращались с обозами, нагруженными добычей, гоня перед собой огромные стада захваченных в набеге овец и крупного рогатого скота.

Однако набеги франков не могли иметь серьезных последствий или привести к потере территорий. Саладин, казалось, совсем не обращал на них внимания. Была еще одна сила, независимая от франков и Зенгидов, с которой приходилось считаться. Нельзя было позволить шейху ассасинов покушаться на жизнь султана. Поэтому Саладин решился вторгнуться в его владения и выкорчевать всю организацию ассасинов. Как только он заключил мирный договор с Алеппо и вернул египетские войска домой для их укрепления новыми формированиями, султан отправился в поход с остатком своего войска к скалистым перевалам горного массива Суммак, или, иначе говоря, горного хребта Ансария (Эн-Нусайрия), где у фанатиков были свои крепости. Он вступил в пределы этой мрачной области в августе и в этом же месяце покинул ее. Но Старец остался правителем своей Горы, и ассасинов покорить не удалось. Описания того, что произошло на самом деле, самые различные. Все согласны в том, что Саладин опустошил большую часть области, контролировавшейся ассасинами, и что он осадил Масьяф, самую главную среди девяти крепостей исмаилитов, напоминавшую собой орлиное гнездо. Расположенная на труднодоступной вершине, крепость контролировала пустынное ущелье. Можно твердо сказать, что никакие осадные машины и никакие штурмовые отряды не представляли ни малейшей угрозы для этой скальной крепости. Расхождения во мнениях начинаются, когда пытаются объяснить причину его внезапного отступления. Мусульманские историки, естественно, предвзято освещают это событие и утверждают, что Синан добился мира при посредничестве дяди Саладина. Но все их утверждения о проявленном Старцем смирении и покорности опровергаются его угрозами вырезать все семейство Айюбидов в случае отказа. Однако то, что события развивались подобным образом, наиболее вероятно.

Когда Саладин осадил Масьяф, Синан был в другом месте, и призыв султана сдаться настиг его в небольшой деревне близ Кадмуса. Он ответил гонцу, что должен лично встретиться с Саладином. Поскольку Синан не мог пройти в Масьяф, находившийся в осаде, он вместе с двумя спутниками поднялся на вершину соседней горы, откуда наблюдал за разворачивавшимися событиями и ждал ответа на свое предложение. Саладин, поверив, что его смертельный враг находится в его власти, послал воинов захватить его. Однако как воины, так и мирные посланцы были удержаны некоей силой, которая парализовала их члены. Такова была волшебная сила святого Старца, в котором, как верили его последователи, воплотился Божественный Разум. Полные благочестивого ужаса рассказы посланцев, пораженных увиденным, еще больше усилили страхи Саладина. Он вспомнил о двух предыдущих покушениях на свою жизнь и глубоко задумался о том, имеется ли какая-нибудь защита для человека против сверхъестественных способностей этого то ли дьявола, то ли святого. Вокруг шатра Саладина посыпали мел и золу, чтобы могли проявиться следы тайного гостя; охрана была с факелами, ночью ее часто меняли. Но необъяснимое чувство ужаса продолжало владеть им, и сон Саладина был беспокойным. Однажды ночью стража на стенах Масьяфа увидела, как с вершины той горы, где сидел господин, по склону медленно скатилась яркая искра, подобная светляку, и бесследно исчезла посреди лагеря сарацин. Как раз в этот миг Саладин пробудился от тяжелого давящего сна и заметил, что светильники в шатре кто-то переставил на новое место, а рядом со своим ложем он обнаружил несколько еще горячих ячменных лепешек, похожих на те, что пекут ассасины. Сверху к ним был приколот отравленным кинжалом листок бумаги со стихами. Смысл их был таков: «Сиятельный властелин! То, чем ты владеешь, ты потеряешь, и, несмотря ни на что, победа будет за нами. Мы ставим тебя в известность, что