Саладин, благородный герой ислама - [14]

13 декабря 1169 года иерусалимский король и его изголодавшиеся рыцари вернулись в Палестину, утешая себя хотя бы тем, что во время неудачной осады Дамьеты крестоносцы застали врасплох мусульман в крепости Аккар, в районе Хомса, пленив местного военачальника и дюжину мамлюков. Остатки византийского флота, в свою очередь подняв якорь, вышли в море и затонули во время знаменитого землетрясения, которое обрушилось на сирийский берег, разрушив несметное количество деревень и больших городов, Антиохию, Триполи, где живым был найден только один человек, Алеппо, Хаму, Баальбек, где высокие мраморные колонны огромного храма Юпитера Гелиопольского рухнули в грохоте Апокалипсиса.

После ухода крестоносцев Саладин решил предупредить их последующие нападения на Египет. Он отправился в Дарум, крепость, построенную Амори на развалинах монастыря, чтобы защитить границы Трансиордании со стороны Египта. Но небольшой гарнизон отразил все атаки врага. Затем Саладин напал на Газу, также расположенную на краю пустыни, где когда-то одна мусульманка, дорожившая еще своим браком, яростно билась с врагами своего мужа и, вооруженная палаточным столбом, отправила семерых воинов в рай к Мухаммаду. Жители, удивленные внезапным появлением Саладина, захотели укрыться в крепости, но Милон де Планси, здешний наместник, приказал запереть ворота замка, чтобы принудить народ защищать вход в город. Тогда христиане, вооружившись, решили из последних сил отстаивать свою жизнь и жизнь своих жен и детей. Но их храбрость оказалась бесполезной. Саладин сам во главе небольшого отважного войска проник в город. Жители, зажатые со всех сторон, стали умолять защитников крепости впустить хотя бы женщин и детей. Милон де Планси отказал. Ворота остались закрытыми перед несчастными, с которыми мусульмане с удовольствием расправились. Город был разграблен и сожжен. Но крепость устояла, и Саладин отправился в Дарум, где сумел уничтожить значительный отряд христиан, посланный иерусалимским королем на помощь Милону де Планси. Затем, прежде чем вернуться в Египет, он двинулся в сторону Рамлы и Аскалона, в то время как другая часть его сирийского войска захватила город Айла, упоминавшийся в древнееврейских книгах как Элат, расположенный на Красном море, в конце дороги, построенной легатом императора Траяна. Этот город процветал еще в эпоху Давида, а позднее входил в римскую провинцию Аравии. Власть над ним позволила трансиорданским франкам взимать существенные таможенные пошлины с огромного количества мусульманских паломников, следовавших в Мекку, а также с купеческих караванов, осуществлявших торговлю между Египтом и Сирией и закупавших товары на Дальнем Востоке, в Индии и в Персии. Кроме того, христиане имели здесь великолепную базу и надеялись укрепить свое господство на Красном море, сосредоточить в Айле все торговые пути, разорвав тем самым связи между Египтом и Аравией. Захват этого порта был нелегким делом, Саладину пришлось построить корабли, составные части которых до берегов Красного моря были доставлены на верблюдах через пустыню и собраны уже на месте.

Вернувшись в Каир, Саладин узнал, что Нур ад-Дин повелел, чтобы впредь имя фатимидского халифа, царствовавшего в Египте, не упоминалось в официальной пятничной молитве, а вместо него произносили имя аббасидского халифа Багдада. Эта необычная реформа, лишающая владыку Египта его авторитета как «наместника Пророка», рисковала оскорбить религиозные убеждения египтян, ведь Фатимиды, потомки Фатимы, дочери Мухаммада, обвиняли Аббасидов, причислявших себя к потомкам дяди Пророка, в том, что они узурпировали верховную религиозную власть. Саладин понял, что нельзя вот так просто изменить доктрину в стране, верной своим традициям. Он ответил Нур ад-Дину, что прежде чем проводить подобную реформу, необходимо подготовить к ней общество. Несмотря на бесспорную разумность довода Саладина, багдадский халиф не проявил должного понимания. Страстно желая распространить свою юрисдикцию на Египет и в свою пользу решить старый семейный спор, он открыто выразил некоторое недоверие Саладину. Халиф поспешил заявить Нур ад-Дину, что власть его представителя в Египте и без того сильна, чтобы с легкостью подавить любые враждебные настроения, тем более что у Саладина, до сих пор показывавшего себя хорошим солдатом и мужественным вождем, наверняка имеется достаточно войск в стратегически важных местах и надежных людей в администрации на случай возможных осложнений. Таким образом халиф дал понять, что желает, чтобы его имя немедленно начали произносить во время пятничной молитвы. Уступив его давлению, Нур ад-Дин отдал Саладину четкий приказ читать в каирских и провинциальных мечетях молитву с именем багдадского халифа. Саладин в данном случае проявил гибкость. Он не стал ничего резко менять, а понемногу подготовил умы, ввел преподавание доктрины Аббасидов в колледжах и школах, назначил кадиев в главные египетские города. Вся эта аббасидская пропаганда была проведена без лишней шумихи. Таким образом, мало-помалу, Саладин совершил настоящую революцию, заставив своих подданных признать духовное главенство багдадского халифа. И в назначенную пятницу, в молитве, произносимой в Большой мечети Каира, имя Аббасида заменило имя Фатимида. А сирийским войскам, размещенным Саладином в тот день на главных перекрестках и рынках столицы, даже не пришлось никого усмирять. С опущенным оружием они наблюдали, как толпа верующих расходится с полным сознанием того, что на все воля Аллаха. В Багдаде это событие было пышно отпраздновано. Нур ад-Дин был назначен султаном, а Саладин получил черные знамена, символы единства и государственного флага Аббасидов (иного и нельзя было ожидать, ведь черное знамя вернет человека на истинный путь), и славный титул «Восстановителя власти повелителя правоверных». И пока правоверные мусульмане радовались этой блестящей победе Аббасидов, последний из фатимидских халифов Каира ал-Адид адДин Аллах, внук Хафиза, весьма кстати умер в своем гареме. Был ли он убит, как свидетельствуют христианские хронисты, братом Саладина и по приказу последнего? Безвольное орудие в руках своих визирей, он умер так же, как и жил, без огласки, без шума, четырнадцатый и последний халиф из династии Фатимидов, славное время которой в Египте уже давно миновало.