Саладин, благородный герой ислама - [13]

Не забудьте, что халиф ал-Адид, назначая Саладина своим визирем, надеялся, что молодой сириец не останется в Каире надолго. Египтяне, придя в себя после первых восторгов, стали опасаться власти этого сурового чужеземца, который хотел управлять властно, искоренить интриги, реорганизовать административный аппарат, навести порядок в стране, с давних пор ставшей раем для авантюристов всех мастей. Они не без изумления узнали, что даже в день своего вступления в должность Саладин не стал тратить время на развлечения в кругу своих приближенных, а опубликовал эдикт, где указывал сроки, в которые должны были быть вычищены все административные учреждения. Это был решительный удар по бесконечным бюрократическим интригам. Недовольные, изгнанные со своих доходных постов, упрекали Саладина в том, что он хочет подорвать престиж фатимидского халифата и стремится к диктатуре. Можно почти с уверенностью утверждать, что новый министр, не доверяя ал-Адиду и предвидя всякого рода трудности, твердо намеревался взять власть в свои руки и работать только на себя. Для тридцатидвухлетнего визиря Египет казался заманчивым.

Его решительная хватка имела несчастье не понравиться дворцовым служащим, за которыми он установил строгий надзор. После нескольких громких арестов назрел мятеж. Чернокожие стражники, нубийцы, абиссинцы восстали под руководством евнуха ал-Мутанама ал-Килафы, который распоряжался в серале и на рынках старого Каира. Ал-Мутанам, конечно, тайно поощряемый своим непостоянным господином, предложил христианам быть готовыми к завоеванию Египта, когда они узнают, что черная гвардия, поддерживаемая высокопоставленными чиновниками администрации халифа, восстанет. Нубийцы должны были уничтожить сирийский гарнизон Каира и убить нового визиря. Но гонец, которого послали в Иерусалим, был арестован, подвергнут пыткам, и измена обнаружилась. Ал-Мутанам был обезглавлен. Узнав об этом, пятьдесят тысяч египтян бросились осаждать дворец визиря в северной части Каира, выкрикивая проклятия в адрес Саладина. Но тот, не боясь их угроз, приказал своим войскам атаковать. Битва была долгой. Сражались за каждую улицу, проявляя жестокость с обеих сторон. Резня длилась сорок восемь часов.

Арабский историк Ибн ал-Асир оставил нам рассказ об этих трагических днях: «Каждый квартал, где укрывались мятежники, был подожжен. Женщины и дети жарились, подобно домашней птице, среди гор трупов». Казармы армянских солдат также были сожжены, похоронив под своими обломками несчастных, которые вовсе не принимали участия в этом мятеже. В конце концов порядок был восстановлен. Но неспокойное положение сохранилось. Когда Саладин сделал доклад фатимидскому халифу, тот, притворившись удивленным, понял, что его министр не дает выскочкам гарема и другим недовольным себя запугать и что он намерен прочно обосноваться в Каире и никому не уступит свою власть. Довольный тем, что его не заподозрили в причастности к этому делу (говорили, что он вручил кинжал тому, кто должен был убить Саладина, если бы заговор удался), халиф предоставил своему министру неограниченные полномочия и не смел больше ему противоречить.

Глава V Конец фатимидского халифата

Захват Саладином желанного Египта огорчил христиан. Уже подвергавшиеся угрозе с севера со стороны Алеппо, с востока со стороны Дамаска государства крестоносцев в Святой Земле вынуждены были отныне защищаться и с юга, где границам Иерусалимского королевства угрожал в свою очередь Египет, под властью Саладина вновь превращавшийся в очаг воинствующего ислама. Амори не удались его попытки добиться то хитростью, то мечом протектората над богатой долиной Нила. Ему стало ясно, что необходимо срочно защитить Иерусалимский патриархат и обширные владения своих епископов. Поэтому он спешно отправил гонцов во Францию, в Англию, в Германию, в Византию, в Рим, чтобы ввести великих христианских государей в курс дела и попросить их организовать новый крестовый поход. Но в Европе складывалась неблагоприятная ситуация. Папа Александр III был в ссоре с Фридрихом Барбароссой, английский король с большим трудом сохранял свой трон, сотрясаемый его непримиримым врагом, архиепископом Кентерберийским. Что касается Людовика VII, французского короля, то он не был расположен начинать новую авантюру после своей неудачи под Дамаском. Только византийцы предоставили флот в двести двадцать судов. Получив эту великолепную армаду, иерусалимский король решил действовать. Он осадил Дамьету, ключ к долине Нила.

Византийский флот не смог войти в порт. После пятидесяти дней осады город все еще был неприступен. Саладин разместил в нем свои лучшие курдские войска. Осажденные не только оказали франкам сопротивление, но и не дали им никакой передышки, преследуя их, сжигая огромные осадные машины, привезенные с собой греками, уничтожив часть византийского флота, который так и не смог войти в порт. Кампания продлилась дольше, чем рассчитывал иерусалимский король, и продовольствие стало заканчиваться. Чтобы прокормиться, нападавшие были вынуждены довольствоваться плодами пальм и каштанами. Кроме того, проливные дожди привели к тому, что Нил вышел из берегов, и христианский лагерь, превратившийся в болото, стал непригодным для стоянки. На стороне мусульман, защищенных своими укреплениями и ни в чем не нуждавшимися, потому что Саладин сумел создать запасы зерна, было само небо, к тому же чувствительный ущерб христианам нанесла малярия. Упав духом, нападавшие начали переговоры о мире. Они заплатили большую компенсацию и раз и навсегда покинули египетскую землю. Саладин благодаря этой авантюре только укрепил свои позиции. Он был душой сопротивления Дамьеты. Имея внутреннего врага, надеявшегося на неудачу, чтобы свергнуть его, он тем не менее окончательно спас Египет.