Сах. Мастер руны - [5]

Если бы я умел делать консервы, то озаботился бы и ими. К сожалению, ни должных навыков, ни автоклава у меня не было.

Этот день у меня прошёл в ничегониделании после того, как выставил вещи и оружие на свежий воздух. Чисткой клинков и повторным их смазыванием я решил заняться завтра. Вот только утром решил планы подправить и отправился на охоту. Причина банальна до невозможности: я хотел есть! И кукуруза с вяленым мясом, которое задубело до состояния фанеры и потеряло вкус из-за большого количества соли, за два дня мне надоели хуже горькой редьки. Я желал ощутить на языке горячее брызжущее мясным обжигающим соком жаркое.

Место, где всё это можно было получить, я знал.

Стаю морских львов нашёл там же, где и в первый раз. Самец опять полез навстречу мне, демонстрируя всем видом, что задаст мне трёпку, если я прямо сейчас не уберусь куда подальше.

— Мужик, ничего личного. Просто мне очень хочется есть и твоим друзьям-товарищам придётся в этом деле поучаствовать в главной, так сказать, роли. Ну, или стать главным блюдом, если уж говорить начистоту, — громко произнёс я и атаковал, войдя в режим ускорения. Весь мир затих, словно это была гигантская картина величайшего художника. Я пробежал мимо замершего вожака и остановился возле выбранного на заклание животного. Не самая маленькая тушка, но и не самая крупная. Возможно, самка или взрослый детёныш. Потратил секунду, чтобы выбрать точку на шее и нанёс в неё удар. — А-ать иху!

Когда я тренировался до этого, то как-то обошёл момент взаимодействия клинков и цели. И сейчас во всей красе увидел сей момент, когда после выпада меч вошёл в тело зверя по самую гарду и так, словно я ударил, например, ножом в банку с солидолом. Тут же вырвал меч из раны и поразился картине того, как вслед за лезвием в воздухе протянулся шлейф из крошечных капелек крови, зависших неподвижно. Потом мне стало не до разглядывания, так как почувствовал, что первый, так сказать, шаг в череде ускорения вот-вот завершится. И я метнулся вперёд, уходя из стаи.

Из ускоренного режима выпал в двадцати метрах от животных и с другой стороны относительно вожака.

Немедленно по ушам ударил оглушительный рёв боли и страха раненого зверя. Миг спустя его перекрыл яростный клич вожака, который понял, что он не смог защитить сородичей. Самец резво развернулся и бросился в мою сторону. В этот раз он двигался быстро, так как уже не отпугивал, а хотел разорвать на куски врага.

Прочие члены стаи разошлись в стороны, пропуская его, после чего шустро поползли к воде. В том числе и раненая самка. При этом двигалась она немногим медленнее прочих, хотя кровь из раны лилась буквально ручьём. Скорее всего, она сдохнет позже, но в таком случае я останусь без добычи.

Ну, уж нет, не бывать такому!

Я опять ускорился, пронёсся мимо вожака, попутно проведя острием меча по его шкуре, оставив на ней глубокий и длинный порез, разрубив чешую, кожу и достав до мышц. Затормозив рядом с целью, я взмахнул правой рукой и нанёс сильный удар по передней лапе, целя в плечевой сустав. А как только клинок прошёл сквозь плоть и кости, тут же пырнул вторым в бок, вгоняя оружие в тело по самую рукоять. После этого выбежал из стаи и остановился там, где перед этим находился вожак, когда ко мне вылез для «попугать».

Стоило вернуться в привычный ритм, как опять моим барабанным перепонкам пришлось туго от издаваемых животными криков. В этот раз ревели не только раненые, но и те, кого я даже пальцем не тронул.

— Куда ж ты, герой? — злорадно крикнул я, увидев, как вожак вместе со всеми бросился бежать к воде. До него дошло, что при таком неравном соотношении возможностей он рискует остаться на камнях вместе с теми, кого защищает, если продолжит переть буром на меня. На месте лёжки животных осталась только раненая самка с вывернутой передней лапой, державшейся на полуразрубленных сухожилиях, мышцах и шкуре.

В свой третий «шаг» двумя ударами почти рассёк кожу и мышцы на шее, а третьим разрубил шейные позвонки, поставив точку в этой бойне. Когда вся стая ушла под воду, я приблизился к дёргавшейся туше и несколькими ударами меча в режиме ускорения окончательно отделил голову от тела, после чего стал ждать, пока кровь полностью не сойдёт.

Разделывать добычу не стал, лишь вырезал несколько кусков общим весом килограмм десять, может, чуть больше. Всё остальное оставил на откуп хищникам и падальщикам Саха.

Вернувшись домой — ага, я даже мысленно стал называть лагерь своим домом — тут же развил бурную деятельность по превращению кровоточащего мяса в лакомые кусочки вкуснятины. Сначала порезал порядка двух килограммов вырезки мелкими кусочками и закинул в котелок с небольшим количеством воды, посолил, сыпанул последние специи из трофеев в корабельных сундуках. Добавил топлёного жира, который к моему удивлению не прогорк и не стух за истёкшее время с момента отплытия на корабле.

— Эх, картошечки бы ещё сюда, — помечтал я и закрыл котелок крышкой. На соседний очаг поставил жаровню, политую маслом. После этого нарезал несколько мясных ломтей, вооружился маленьким топориком и стал отбивать их обушком. Обработанные отбивные потом покидал в шкворчащее масло.