Сагертская Военная Академия - [13]

Стевен тогда сказал: «Я бы никогда так не поступил. Это ведь наш общий триумф».

От воспоминаний стало горько, и я пропустила момент, когда на столе материализовались еда и вино. Зато не пропустила то, что Лилей запустил в мой бокал свой тонкий полупрозрачный корешок и стремительно втянул в себя все содержимое оного бокала. И в тот же момент выяснилось, что на столе и посуде заклятье самопополнения: бокал вновь наполнился, а корешок-то был еще там!

Пытаясь воевать с цветком-алкоголиком, я краем уха услышала, как моя лисонька живописует наши сегодняшние приключения. Миала — я наконец-то вспомнила имя однокурсницы, с которой никогда толком не общалась, — только вздыхала и вздыхала.

— А кто не такой? — спросила она в итоге. — Это стихийницы или боевички могут себя в семье правильно поставить. А мы что? Слабые целительницы.

Кое-как вытащив верткий корешок из бокала, я чуть перегнулась через Нольвен и серьезно спросила Миалу:

— А что, ты не можешь устроить слишком наглому жениху несварение? Очищение кишечника, Миа, очень благотворно влияет на характер мужчины. Другое дело — ненадолго.

— Что-то ты своим же советом и не пользовалась, — прищурилась Миала.

— Чегой-то? — фыркнула Нольвен. — Они со Стевеном воевали два курса подряд. Это уже к третьему он притворился нормальным человеком, а в конце пятого гнилая сущность выползла наружу. Ой, Мэль, смотри! Какая прелесть!

А прелестью оказался Лилей, который запустил корешок в бокал моей лисоньки.

— Чего ты жадничаешь? — хихикнула Нольвен. — Ему явно вкусно.

— Он принял на грудь уже как минимум три бокала. — Я укоризненно посмотрела на веселящуюся подругу. — А если отравится? Мы несем за него ответственность!

Лилей как будто понял меня, погладил меня по щеке узким листочком и метким броском жгутика подтащил ко мне блюдо с пирожными.

— Ты ж наша прелесть, — умилилась Нольвен. — Растение добытчик!

Я только головой покачала, но пирожное с подноса взяла.

— Кстати, — Нольвен, ничуть не брезгуя, пригубила свое вино и прищурилась, — матушкина наука не пошла тебе впрок?

— В смысле? — нахмурилась я.

— Стевен. — Лисонька кивнула на моего бывшего жениха. — Где фурункулы? Неужели он смог разгадать нашу модификацию?

Повернувшись к Тенеану, я чуть прищурилась и, ухмыльнувшись, покачала головой:

— Неа, присмотрись.

Нольвен перегнулась через меня и пристально всмотрелась в Стевена.

— Ха, иллюзия. Да какая ущербная, — воскликнула она.

Увы, возглас Нольвен совпал с желанием нашей старосты произнести тост. Иными словами, именно в тот момент возникла пауза и слова лисоньки расслышали абсолютно все. После чего Стевен вновь привлёк к себе внимание наших сокурсников. Метнув на меня гневный взгляд, он криво усмехнулся и произнес:

— Давайте послушаем квэнти Валику Тревёр, лучшую выпускницу нашего курса! И, чисто между нами, первую красавицу нашей группы.

— Хороший удар, — оценила Нольвен. — В цель. Обновить на тебе заклятье?

Но я покачала головой:

— Знаешь, вино неплохо справляется. И Лилей на него больше не посягает… Стоп, а где цветок?!

Лилея нигде не было видно. Ох, чувствую, это плохо кончится.

— Ой-ой, — тихо-тихо выдохнула Нольвен. — Кажется, сейчас что-то будет.

Я проследила за ее взглядом и сдавленно ругнулась: у руки Стевена завис узкий зеленый листочек.

Дрегарт Катуаллон

— Ты чего так от целительниц рванул? — спросил меня Фил, на что я только досадливо отмахнулся:

— Не твое дело.

— Э, нет, так дело не пойдет, — нахмурился он. — Ты исчез после пятого курса, где-то шатался три года, а сейчас вернулся и претендуешь на место капитана турнирной команды. И при этом бегаешь от целителей, как от огня. Между прочим, те девчонки были очень даже ничего. Особенно светленькая, в синем. Мы бы их спасли от приставучего растения, а они…

Я резко повернулся к нему и жестко спросил:

— Ты думаешь о чем-то, кроме девок и выпивки? И я не претендую на место капитана турнирной команды, я им являюсь. А вот ты рискуешь не попасть в группу. Исключительно из-за собственного разгильдяйства. И ты, и твой близнец Фраган — первые в боевке, но ты при этом последний по всем остальным предметам.

Филиберт окинул меня задумчивым взглядом и хмыкнул:

— Так бы и сказал, что присмотрел синеглазку себе. Целители, кстати, гуляют в ресторации на соседней улице.

— Мне больше интересно, — флегматично заметил Фраган, — с чего это две девицы целительницы вырядились как наши сокурсницы? Уж не в военку ли они собираются?

В словах обычно молчаливого Фрагана был резон, но… Целительницы в нашей академии? У нас, конечно, есть отделение для военных лекарей, но выпускницы Сагертской Академии Исцеления эту программу не потянут. Слишком разный подход.

— Тебе не кажется, что ты слишком часто посещаешь мемориал? — раздался мелодичный голос моей главной головной боли.

— У меня хотя бы есть причина, — ответил я резче, чем хотел.

Но когда это смущало Ильяну?

— Илька, — радостно ощерился Фил, — не ожидал тебя тут встретить.

Мне оставалось только сжать зубы и отвернуться.

— Становится хуже? — в отличие от Фила, его близнец Фраган был моим другом. И он был в курсе моей маленькой особенности, из-за которой пришлось «пропасть» на три года. Пропасть и пропустить битву у Серых Скал.