Сага об Одде Стреле - [26]

Вечером Ингьяльд объявил:

— Завтра нам рано вставать.

— А что будет? — спросил Нэвраманн.

Ингьяльд ответил, что они отправятся на охоту. Потом они улеглись, а утром братья встали и позвали Нэвраманна, но никак не могли разбудить его, так крепко он спал, и проснулся он не раньше, чем ушли все, кто хотел поохотиться.

Нэвраманн заговорил:

— Что теперь, готовы ли люди?

Ингьяльд ответил:

— Готовы, — сказал он, — вернее, все уже ушли. Мы будили тебя всё утро, и сегодня мы уже не сможем подстрелить зверя.

Тогда Нэвраманн спросил:

— Сьольв и Сигурд — во всём ли они большие умельцы?

— Это было бы видно, — сказал Ингьяльд, — если бы кто-нибудь стал состязаться с ними.

Вот они пришли в горы, и мимо них побежали звери, братья натянули свои луки, но как они ни пытались подстрелить дичь, у них ничего не получалось.

Тогда Нэвраманн сказал:

— Никогда я не видел, — сказал он, — таких неуклюжих, как вы двое! Почему вы так неловко действуете?

Они сказали:

— Мы говорили тебе, что мы более неловки, чем другие люди, но сегодня утром мы не готовы и не добудем теперь зверей, которых вспугнули и растревожили другие.

Нэвраманн сказал тогда:

— Не может быть, чтобы я был более неуклюж, чем вы. Дайте сюда лук, я тоже хочу попробовать.

Вот они так и сделали. Одд натянул лук, и они предупреждали, чтобы он не сломал его, но он тянул стрелу до наконечника[25] и разломал лук на две части.

— Ты плохо сейчас сделал, — сказали они, — и для нас это большое горе. Теперь нет никакой надежды, чтобы мы сегодня подстрелили зверя.

— Надежда ещё не потеряна, — сказал он. — Как вам кажется, мой посох похож на лук? И любопытно ли вам узнать, что у меня в мешке?

— Да, — сказали они, — это нам чрезвычайно любопытно.

— Тогда расстелите свои плащи, и я вытряхну то, что в нём.

Так они и сделали, а он вытряхнул на плащи то, что в нём было. Затем он схватил свой лук, положил стрелу на тетиву и выстрелил над головами всех охотившихся людей. Весь день он занимался только тем, что стрелял зверей, которые бежали перед Сигурдом и Сьольвом. Он расстрелял все свои стрелы, кроме шести: каменных стрел старика и «Даров Гусира». За день он ни разу не промахнулся, а братья бежали рядом с ним и находили очень забавным смотреть на то, как он стреляет.

А вечером, когда люди пришли домой, и все стрелы положили на стол перед конунгом, каждый человек пометил свои стрелы, и конунг должен был увидеть, сколько зверей убил каждый в течение дня.

Теперь братья сказали:

— Подойди, Нэвраманн, к своим стрелам, они, должно быть, лежат на столе перед конунгом.

— Идите вы, — сказал он, — и заявите, что это ваши стрелы.

— Это нам не поможет, — сказали они, — потому что конунг знает наши умения и что мы стреляем хуже, чем остальные.

— Тогда пойдём все вместе, — сказал он. Вот они предстали перед конунгом.

Теперь Нэвраманн взял слово:

— Здесь стрелы, которые принадлежат нам с товарищами.

Конунг оглядел его и сказал:

— Ты великий лучник.

— Да, государь, — сказал он, — ибо я более всего привычен стрелять зверей и птиц себе на пропитание.

И после этого люди пошли на свои места. Вот прошло время.

26. Одд соревнуется в умениях с дружинниками

Как-то вечером, когда конунг удалился почивать, Сигурд и Сьольв поднялись, подошли каждый со своим рогом и предложили выпить их братьям, Оттару и Ингьяльду. И когда те выпили, они подошли с двумя другими, и те взяли их и выпили снова.

Тогда Сьольв сказал:

— Этот ваш товарищ, он всегда лежит?

— Да, — сказали они, — это ему больше нравится, чем напиваться до беспамятства, как делаем мы.

Тогда Сьольв сказал:

— Искусный ли он стрелок?

— Да, — сказали они, — он одарён в этом так же, как и в прочем.

— Выстрелит ли он так же далеко, как мы оба? — сказал Сьольв.

— Мы считаем, — сказали они, — что он выстрелит гораздо дальше и сильнее.

— Давайте поспорим об этом, — сказал Сьольв, — мы поставим кольцо, которое весит полмарки[26], а вы — два таких же тяжёлых кольца.

Было объявлено, что конунг и его дочь будут присутствовать и посмотрят на их стрельбу, и они должны будут сперва взять кольца и затем отдать тому, кто станет их новым владельцем, и потом они побились о заклад. Они спали до утра. А утром, когда братья проснулись, им пришло на ум, что их заклад был не очень разумен, но им пришлось рассказать об этом Нэвраманну.

— Мне ваш заклад кажется совсем безнадёжным, — сказал он, — поскольку хоть я и могу стрелять зверей, это имеет малое значение по сравнению с тем, что нужно состязаться с такими лучниками, но всё же я всячески постараюсь, чтобы вы получили поставленные вами в заклад деньги.

Тут люди начали пить, и после пира все вышли на двор, и конунг захотел посмотреть стрельбу. Вот Сигурд вышел вперёд и пустил стрелу как можно дальше, и там воткнули шест, и Сьольв пошёл туда, где было отмечено. Затем в землю воткнули древко копья и на него положили золотую тавлею, и Сьольв выстрелом сбил шашку оттуда, и все решили, что это хороший выстрел, и сказали, что Нэвраманну не нужно и пробовать.

— Часто удача приходит, когда и не ждёшь, — ответил Нэвраманн, — и нужно, конечно, попробовать.

Тут Нэвраманн вышел и выпустил первую стрелу, став там, где стоял Сигурд. Он выстрелил вверх в небо, так что стрелы долго не было видно, но всё же она упала там, где лежала тавлея, и вонзилась в её середину и затем в древко копья так, что она совершенно не сдвинулась.