Сага о Щупсах - [27]

— Да-да, конечно. Во всяком случае — самое главное. Глава семьи — обязательно женщина. Когда Элайза умерла, вы ее заменили. Мы приезжали в гости, когда я была маленькой, помните?

— Голова у меня уже не та. Да и раньше-то была не ахти. Помню, Юдора уехала на юг искать мужчину, но дальше — ничего. Откуда мне знать, что ты та, за кого себя выдаешь?

— Я — Щупс до мозга костей, могу доказать, если позволите.

Старуха кивнула и спросила:

— Когда твоя мать родилась?

— Двадцатого июня 1940 года.

— Верно. Ладно, заходи. Дверь не заперта. Я еще не оделась, но скоро спущусь, и ты мне расскажешь, зачем приехала.

Белинда удостоверилась, что Эсмонд по-прежнему спит, и зашла в дом. Миновав буфетную, она оказалась в кухне. Все здесь было так, как она помнила с детства. Тот же сосновый стол посередине, те же горшки и сковородки на полках и на крюках по стенам напротив древней угольной печи. Все было точь-в-точь как в ее последний визит сюда — еще с матерью, много лет назад. Даже запах бекона и… Она никак не могла различить эти запахи по отдельности. То была просто смесь ароматов, которые она так хорошо запомнила в свои первые шесть лет жизни. Но лучше всего то, что эта кухня не имела ничего общего с оставленной в Понтсон-Плейс. Ничто здесь не сияло белизной, как ее стиральная машина и всякие иные приборы, которыми она обросла за многие годы. Когда-то она обретала утешение в этой жуткой современной кухне. Или заставила себя поверить, что обретает. Но лишь теперь она оказалась в своем подлинном доме, где прошло счастливейшее время ее детства.

Странное дело: она много часов вела машину по сельским дорогам, не превышала скорость, чтобы ни одна полицейская камера ее не засекла, — и тем не менее усталости никакой не ощущала. Над холмами светало, поля и далекие леса питали ее силы. А прибытие в Щупс-холл, где все осталось прежним, и подавно вдохновило ее безмерно.

Белинда вернулась к машине, где Эсмонд, укрытый одеялом на заднем сиденье, все еще пребывал в полной отключке. Чтоб втащить его в дом, потребуется помощь. В кухне она сварила себе кофе и теперь ждала, когда появится кто-нибудь и поможет ей перенести Эсмонда в спальню. Удивительно: добравшись сюда, Белинда тут же перестала куда-либо торопиться.

Тут она увидела, как из сарая выходит мужчина средних лет с ведром, и окликнула его. Очевидно, он работал в имении Щупсов.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Старым Сэмюэлом кличут.

— Старым Сэмюэлом? Вы не такой уж старый, Сэмюэл.

— Так и есть. Но у Щупсов всегда работал Старый Сэмюэл, и когда он умер, а я нанялся, мне было двадцать семь или вроде того, но меня все равно прозвали Старым. Я и не Сэмюэл, а Джереми, но старая миссис Щупс и слышать не захотела. Так вот я и стал Старым Сэмюэлом, им и остаюсь. Слежу за фермой, делаю всякое по хозяйству — больше никого не осталось, кроме старой леди.

— Не поможете ли вынуть кое-кого из машины? Он спит — перебрал.

Они подошли к «форду».

— Это точно, перебрал, — сказал Старый Сэмюэл, открыв заднюю дверцу и вдохнув перегар. Сунул руки под одеяло и выволок Эсмонда наружу. — Пару дней еще переваривать все, что выпил. Верняк. Пахнет-то виски. Куда его положить?

— В спальню над кухней.

Старый Сэмюэл посмотрел на гостью с интересом. Она явно хорошо знала Щупс-холл. И правда — с такой внешностью, да еще и с обморочным юнцом в машине она запросто может оказаться Щупс. И явно довольна жизнью.

Глава 23

Об Эсмонде такого сказать было нельзя. В алкогольном угаре он проспал много часов, а когда его перенесли в спальню, слез с кровати только отлить. Незадача состояла в том, что туалета в комнате не было, зато под кроватью имелся горшок, задвинутый к самой стенке. Пытаясь его добыть, Эсмонд свалился с кровати и не сумел влезть обратно. Тогда он сдернул одеяло на пол и уснул опять, предварительно помочившись прямо на ковер.

Когда Сэмюэл внес Эсмонда в спальню, Белинда задернула темные шторы, после чего заперла дверь и сама отправилась спать, наконец почувствовав, насколько устала от медленной езды на старом «форде». Она проснулась под вечер и сразу пошла проверить, как там Эсмонд. Он сидел на кровати, глазел на мокрое пятно на полу и выглядел хуже некуда.

— Тебе надо хорошенько поесть.

— Где мы, тетя Белинда? — спросил он, посмотрев из окна на уходящие за горизонт холмы.

— Мы дома. Тебе здесь место.

— Дома? Это не мой дом. Мой дом в Южном Кройдоне.

— Ага, и я тебе не тетя, а невеста. Мы собирались пожениться, помнишь?

— Пожениться? Мы не можем! Вы уже замужем, и вы мне тетя. Вы миссис Понтсон, жена этого чудовищного жулика, дяди Альберта.

— Мой бедный мальчик. Ты очень долго болел, милый. Мы с ним были женаты, но уже разведены. Ты что, не помнишь, как уговорил меня сбежать с тобой? — Белинда помедлила. — И вот еще что: забудь имя Понтсон. Я настаиваю. Твоя фамилия теперь Щупс, как и моя, а зовут тебя — Джо. Если кто-нибудь спросит, говори, что ты Джо Щупс. Ну-ка скажи.

— Джо Щупс.

— И ты родился на Лайл-роуд в Илинге. Понял?

Эсмонд кивнул:

— Я Джо Щупс с Лайл-роуд в Илинге. А это где?

— В Лондоне. Теперь давай, повтори еще несколько раз свое новое имя. Понял?