Сафари - [108]

Затем появляется еще одна трудность. По мере продвижения на север на пути все чаще и чаще начинают попадаться небольшие, величиной с яблоко, зеленые шары. Они скатываются с высоких обочин дороги, глубоко врезавшейся в мягкий грунт, и местами почти сплошь покрывают землю. Это дикие арбузы, родина которых — Калахари и окрестная опустыненная саванна. То и дело приходится выходить из буксующей машины и выгребать из-под колес арбузное месиво. Я попробовал ярко-красную сердцевину и могу засвидетельствовать: не все африканские плоды вкуснее северных. Горькие и терпкие калахарские арбузы не идут ни в какое сравнение со своими «культурными» астраханскими сородичами и практически не употребляются местным населением в пищу. Зато для скота, особенно в засушливый период, они настоящее спасение.

Засуха и эпидемии, систематически наведывающиеся на ботсванские пастбища, приносят местному скотоводству колоссальный урон. Только в результате последней засухи 1966 года в стране погибло более полумиллиона голов скота, треть всего стада Ботсваны. Многочисленные проекты обводнения африканских пастбищ, внедрения современных методов ведения животноводства так и остаются на бумаге.

Проехали Шушонг, бывшую столицу независимого феодального государства бамангвато, особенно возвысившегося в конце прошлого века. По свидетельству чешского путешественника Эмиля Голуба, посетившего страну бамангвато в начале 80-х годов прошлого века, вождь этого племени Кхама создал сильную армию, вооруженную европейским оружием, укрепил Шушонг, успешно отражал нападение матабеле и буров.

Примерно в то же время возник и Серове — гигантский сгусток животноводческого населения. Это самый большой населенный пункт, созданный коренными жителями Южной Африки. Среди раскаленных песков на многие километры вытянулись дворовые заборы Серове. Сооружены они из стволов местного дерева кагей, напоминающего наш среднеазиатский карагач. Причудливо изогнутые толстые черные узловатые стволы совершенно скрывают стоящие за ними хижины и придают улицам Серове фантастический, гнетущий вид.

— Почему здесь делают такие крепкие заборы? — спросил я у Синомбе.

— Во-первых, — ответил он, — древесину кагея негде больше использовать. Она настолько тверда, что ее невозможно распилить на доски или обтесать. Во-вторых, Серове — селение животноводов, а они загоняют на ночь за изгородь огромные стада. Поэтому она должна быть не только крепкой, но и достаточно высокой. Такой, чтобы ее не мог перемахнуть леопард, нередко наведывающийся сюда за добычей. В последнее время, правда, бамангвато оставляют в деревне лишь небольшую часть своего стада. Вблизи Серове не хватает пастбищ, и поэтому скот приходится перегонять в глубинные районы, за сотни километров отсюда…

Люди племени бамангвато

В отличие от большинства скотоводческих племен Африки бамангвато ведут не кочевой, а оседлый образ жизни. Уход за скотом поручается у них опытным наемным пастухам, которые кочуют по саванне, а все племя живет в деревне, лишь изредка посылая на пастбище своих людей. Проезжая по ботсванским дорогам, то и дело наталкиваешься на обтянутые шкурами шатры, в которых живут пастухи. Кремень для разжигания огня, кнут да глиняный горшок— вот и все их имущество.

Хотя бамангвато — прирожденные скотоводы, на их столе редко можно увидеть мясные блюда: они слишком дороги. Главная их пища — вареные бобы, кукурузная каша, похлебка из проса. Почти у каждой хижины насыпаны огромные кучи сорго. Из него в Ботсване делают бучуалу, напоминающую нашу брагу. В течение трех-четырех недель женщины систематически, по нескольку раз в день обдают эти кучи из ведра водой, отчего сорго начинает бродить. Тогда его складывают в плоские сосуды, выдолбленные из цельного ствола и напоминающие плоскодонную лодку, сдабривают пряными травами, добавляют воду и толкут, вернее, месят ногами. В это время бечуанская деревня представляет собой очень интересное зрелище: все ее население от мала до велика, уже успев попробовать немного хмельной бучуалы, приплясывает в корытах, подпевая себе в такт и обмениваясь веселыми шутками с соседями. В течение следующих нескольких дней полученная жидкость отстаивается, а затем ее разливают по калебасам. Пьют бучуалу в дни племенных праздников, в день урожая, по случаю рождения ребенка, свадьбы или удачной охоты.

Чем еще занимаются крестьяне-бамангвато? В Ботсване, пожалуй, только в Серове можно увидеть еще африканцев, одетых в свою национальную одежду — каррос. В других районах она вытеснена европейскими костюмами. Каррос — это домотканые шерстяные одеяла, заменяющие плед или плащ-накидку, которые ткут в деревнях женщины-бамангвато. Мастерицы украшают свои карросы красивым орнаментом или изображениями животных. Почти все женщины — искусные вязальщицы. Отправляясь пешком на базар, расположенный за десятки километров от деревни, они обязательно берут с собой вязанье. Так и идут по жарким ботсванским дорогам женщины: на спине — подвязанный карросом ребенок, на голове — огромная корзина с просом или початками кукурузы, а в проворных руках — мелькающие спицы. Обычно вяжут шерстяные шапочки — пуме. Такие шапки-шлемы, закрывающие всю голову и шею и оставляющие открытыми лишь глаза да нос, носят вечером и холодным утром почти все ботсванцы.