Сад Иеронима Босха - [14]

Серая гвардия — это именно такие чистильщики. Если вы знаете что-то очень важное, вам заплатят за молчание. Но если вы не отработаете этих денег, вы познакомитесь с чистильщиками. Точнее, не познакомитесь, ведь у них нет имён.

Именно поэтому шлюхи при дворе Джереми Л. Смита молчат.

Когда Джереми Л. Смит выходит из ванной, он пахнет лавандой и жасмином. На нём — тяжёлый пушистый халат. Он уже причёсан; он любит, когда волосы высыхают сами собой и ненавидит фен и укладку. Только теперь он звонит в колокольчик.

Такой колокольчик есть в каждой комнате. Он даёт добро. Мол, Джереми Л. Смит освободился и может вас принять. Тогда в комнате появляется кардинал. Или помощник кардинала. Или распорядитель. Или все вместе. Они предоставляют Джереми Л. Смиту программу на сегодня или на завтра. В зависимости от его настроения. Он смотрит программу. Сегодня у него проповедь. Через полтора часа. Он должен выйти на балкон, окинуть взглядом площадь и сказать что-то вроде: «Благословляю вас». Для его речи подбирают только те слова, которые удалось избавить от его ужасного акцента. Половину слов он коверкает до сих пор. Но это вопрос времени.

Его одевают; синхронно объясняют ему, что нужно делать. Он, в принципе, всё знает, но повторение — мать учения. Он слушает это занудство, потому что понимает: власть не дается просто так. Власть нужно поддерживать, отрабатывать. А они лучше всех знают, как поддерживать власть. Потому что они обладали ею две тысячи лет — до того момента, пока не появился Джереми Л. Смит. Они боятся его, потому что, если он прикажет разорвать всех кардиналов на части, никакая полиция не остановит толпу. Скажу даже больше: полиция станет частью этой толпы.

И есть ещё один момент. Кардиналы верят в Джереми Л. Смита. Они мучаются с ним, они учат его говорить и есть только потому, что точно знают: он и в самом деле Мессия. Это — самое страшное. Джереми Л. Смит не шарлатан. Он и в самом деле новый Христос.

И кто-то из кардиналов на тайном совете вскользь высказал мысль, которая уже зреет в их головах: если он — новый Христос, то где его крест?

* * *

Джереми Л. Смит выходит из своих апартаментов в полном боевом облачении. Так Шварценеггер покрывает лицо косыми защитными полосами. Так президент поправляет галстук от кутюр. Так Шэрон Стоун из «Основного инстинкта» снимает нижнее бельё.

Так и Джереми Л. Смит. Он причёсан и одет в белое. Длинное белое одеяние, нечто вроде арабского халата, белые брюки, белые туфли. На голове — белая шапочка наподобие папской. Он чисто выбрит, идеально причёсан, у него сияющая улыбка.

Его приводили в порядок довольно долго. Просто отмыть Джереми Л. Смита было несложно. Но у него были гнилые жёлтые зубы. Он получил новые. У него был шрам на шее. Ему сделали пластическую операцию, чтобы ликвидировать его. Этот шрам был для Джереми просто воспоминанием. Пат Смит, его однофамилец с соседней улицы, пытался пырнуть его ножом. Но Джереми отбил удар, и нож, вместо того чтобы вонзиться в горло, прошёлся по коже. Джереми убежал. Пата Смита убили через полгода в пьяной драке. Это нормально: их всех убивали в пьяных драках, этих смитов, джонсонов и петерсов, они все дохли под заборами и в канавах, с колотыми ранами в лёгких, с пулевыми отверстиями в затылках, со сломанными рёбрами и носами. Джереми Л. Смит был везучим сукиным сыном. В уличных боях он не потерял ничего. Пара жалких шрамов не в счёт.

Джереми Л. Смит уже позавтракал. Ему принесут то, чего он хочет, — вечером. Но теперь ему предстоит работа, поэтому пива сейчас нельзя. Он пьёт кофе, ест гамбургер. Он до сих пор жрёт гамбургеры, эти суррогаты, подножный корм.

Смотрите рекламу: вкуснейшая, нежнейшая булочка с кунжутом, аппетитная котлетка, свежие помидоры, зелень, огурчики. Острый томатный соус. Ах, как рекламная девушка вонзает свои белые зубки в это аппетитнейшее блюдо, квинтэссенцию американской мечты. Картошка, кола. Смотрите, как они счастливы, как они сыты, как им уютно и хорошо.

А потом они жиреют. Превращаются в куски мяса. Их самих впору перерабатывать на гамбургеры. «Только сегодня! Бигмак с человечинкой!» Они жрут в «МакДаках» по четыре раза в день, а потом подают в суд на сеть закусочных, потому что гамбургеры вызвали у них ожирение. Они требуют, чтобы на кофе было написано «Осторожно! Горячо!», а на котлетах «Осторожно! Жирно!». Им нужно всё разъяснить, разложить по полочкам, а если вы не сделаете этого, звоните своему адвокату. Он вам понадобится.

Джереми Л. Смит — из таких. Если бы он разжирел, он бы подал в суд на производителя гамбургеров. Это как брат убитого, подающий в суд на производителя оружия. Джереми Л. Смит ест гамбургеры, потому что это вкусно. Это и в самом деле вкусно. Я гарантирую. Это очень сытно и вкусно. Ешьте. Радуйтесь жизни.

* * *

Толпа перед вами. Вот она: скандирующая, бешеная, безумная. Это не люди — это масса, месиво, океан, в котором невозможно выделить кого-то отдельного. Это просто бесконечная цветастая палитра. Они что-то ревут, кричат. Они скандируют: «Джереми! Джереми!» Кто-то орёт: «Иисус!» — и толпа подхватывает этот крик. Они зовут своего личного Христа. Не того длинноволосого печального человека с картинок в детских Библиях. Не изрезанного прутами и плетьми мученика на кресте. Нет, что вы. Они зовут своего Христа. Гладко выбритого, аккуратно постриженного, в белоснежном костюме. Точно так же две тысячи лет назад толпа выбрала Варраву. Они кричали «Варрава!» не потому, что хотели освобождения убийцы. И даже не потому, что не хотели освобождения Христа. Просто толпа подхватывает тот крик, который звучит громче других.