Сад для бегонии - [14]
– Нет, – уже почти окрепшим голосом выкрикнул он. – Нет! Я не пойду! Нет!
И тут я поняла, что он панически боится высоты. И страх высоты заставил начисто забыть боль от раны. И я вдруг вспомнила его песню:
– Но одного тебя я не могу оставить. Пойдем! – приказала я, подтолкнув его дулом пистолета.
И он пошел. Не доходя до края, он резко остановился. И спокойно сказал.
– Лучше стреляй.
– Господи! – выдохнула я. – Ты никогда не смотрел вниз?
Он молча покачал головой.
– Мне тебя жаль. Там так красиво.
– Мне и без этого по жизни было достаточно красоты, – сухо ответил он, отводя взгляд. По-моему, ему стало неловко за свою трусость.
– Просто ты никогда не знал настоящей красоты. Вот тебе было и достаточно.
Я смело. Ступила на край крыши. И посмотрела вниз. И успела заметить машину, возле которой стояли силуэты женщины и мужчины. И хотя они выглядели совсем маленькими. Я бы дала голову на отсечение, что это были Женя и его спутница.
Это мое наблюдение могло стоить мне дорого. Я настолько доверяла своему кумиру и его песням. Что мне даже и в голову не могло прийти, что он попытается воспользоваться моим доверием.
Он схватил меня одной рукой за плечо. И потянул вниз. На миг мне показалось, что я сорвусь. Но моя реакция была мгновенной. Я со всей силы отшатнулась назад, на него. И вцепилась в его рану. Он вскрикнул и отпустил меня. И я удержалась. Папа был прав. Кто научиться смотреть вниз, всегда сможет удержать равновесие.
Я отскочила в сторону. И нацелила пистолет прямо ему в лицо.
– Как ты мог, – прошипела я. – Это же подло. Вот так. Просто так. Взять и столкнуть женщину. Которую ты даже не знаешь. Ты панически боишься высоты. Но тебе ничего не стоит нанести удар в спину. Из-за угла. Это подло…
В его глазах мелькнул страх. Он решил, что я его немедленно пристрелю.
– Пойми, я прошу тебя, пойми… Я просто защищался, – пролепетал он.
– Не от меня ты должен защищаться. Только не от меня. Нас уже преследуют. Я видела. И, знаешь, черт с тобой! Оставайся! Черт с тобой! Иди им в лапы! Делай, что хочешь. Твоя жизнь! Как хочешь, так и распоряжайся ею! Я же не собираюсь погибать от руки этих подонков! Есть тысячи других способов умереть более красиво! Ты меня понял! – я почти кричала. Я была в бешенстве. Я теряла своего кумира…
И резко повернувшись, я побежала прочь. Я знала, что успею спуститься в подъезд, выходящий на другую улицу. Успею скрыться. А этот баснописец может катиться ко всем чертям собачьим. Я для него уже и так сделала все, что могла. Не будучи даже уверенной: не он ли в самом деле приложил руку к смерти моих родных. И если я его не убила. То только потому, что не хотела огорчать родителей. Они бы меня не простили…
Приближаясь уже к другому концу дома, я неожиданно услышала позади себя тяжелое дыхание. И быстрые шаги. Я обернулась.
Локарев остановился, переводя дух. С его лба крупными каплями стекал пот. Он держался за раненое плечо. И на сей раз ему было действительно очень больно.
– Я не знаю… Я не знаю, зачем я побежал за тобой. Но вдруг… Вдруг ты права… Если бы ты хотела меня убить, ты бы давно это сделала. Если бы ты хотела получить за меня выкуп. Ты бы меня так легко не оставила. Возможно, есть частица правды в том, что ты утверждаешь. Тебя наняли… И почему-то ты меня пожалела… Я прав? И действительно, если тебя наняли меня убить, то не оставят…
Ну! Наконец-то он начал соображать.
– Но… Но скажи, кто тебя нанял?
– Если бы я это знала…
Он недоверчиво взглянул на меня. Но все же стал вслед за мной спускаться с крыши. Через открытый люк. В последний подъезд.
Я не ошиблась. Последний подъезд долларообразного дома действительно выходил совсем на другую улицу. Уже не в темный двор, а напротив. На широкий, открытый проспект. Несмотря на позднее время, по нему шныряли машины и редкие, загулявшие прохожие. И светило масса ярких вывесок и фонарей. И мне стало от этого легче. Мне казалось. Когда рядом бурлит жизнь, легче прятаться от смерти.
Мы стояли в подъезде и смотрели через стеклянную дверь на светящийся проспект.
Похоже, Локарев испытывал тоже самое, что и я. Его страх мгновенно улетучился. Ему показалось, что теперь все опасности позади. И он даже облегченно вздохнул.
– Фу! Я пойду звонить.
– Куда? – не поняла я.
– А куда звонят в таких случаях, – с нескрываемым раздражением ответил он. Но тут же, сдерживая себя, более мягко добавил. – Лучшее, что я могу для тебя делать – это не сообщать твои приметы. Я скажу, что было темно. Я был ранен, испуган и не запомнил стрелявшего. Более того, я могу сказать, что это был какой-то подросток-мальчишка.
И Локарев отвел взгляд.
Я не поверила ни единому его слову. Я была уверена на все сто, что он с максимальной точностью сообщит все приметы. Но я вновь боялась не за себя. Я просто думала. Что нужно было дожить до такого возраста. Сочинять такие умные и добрые песни. И при этом остаться полным идиотом.
– Ты так благороден! Благодарю, но для меня ничего делать не надо. Лучше подумай о себе. Не исключено, что ты сейчас выскочишь на проспект звонить. И тебя невзначай хлопнут. Кто-нибудь из этих подозрительно шатающихся типов. Или из мимо проезжающей случайной машины. Но если ты и доживешь до такого прекрасного момента. Когда приедет милиция. Это не означает, что тебя не хлопнут завтра. И никакие телохранители не помогут.
Впервые напечатана в 1997 г . в литературном журнале «Брызги шампанского». Вышла в авторском сборнике: «Улица вечерних услад», серия «Очарованная душа», издательство «ЭКСМО-Пресс», 1998, Москва.
Каждый человек хоть раз в жизни да пожелал забыть ЭТО. Неприятный эпизод, обиду, плохого человека, неблаговидный поступок и многое-многое другое. Чтобы в сухом остатке оказалось так, как у героя знаменитой кинокомедии: «тут – помню, а тут – не помню»… Вот и роман Елены Сазанович «Всё хоккей!», журнальный вариант которого увидел свет в недавнем номере литературного альманаха «Подвиг», посвящён не только хоккею. Вернее, не столько хоккею, сколько некоторым особенностям миропонимания, стимулирующим желания/способности забывать всё неприятное.Именно так и живёт главный герой (и антигерой одновременно) Талик – удачливый и даже талантливый хоккеист, имеющий всё и живущий как бог.
Впервые опубликован в литературном журнале "Юность" ( 1996 г ., № 4, 5, 6) под названием «Все дурное в ночи». В этом же году вышел отдельной книгой «Смертоносная чаша» (серия "Современный российский детектив") в издательстве "Локид", Москва.
(Журнальный вариант опубликован в «Юности» 2002, № 3, 4, 6. Отрывок из романа вышел в сборнике «Московский год прозы-2014», изданный «Литературной газетой».)Этот роман был написан в смутные 90-е годы. И стал, практически, первым произведением, в котором честно и бескомпромиссно показано то страшное для нашей страны время. И все же это не политический бестселлер, а роман о любви, дружбе и предательстве. О целом поколении, на долю которого выпали все испытания тех беспокойных и переломных лет. Его можно без преувеличения сравнить с романом Эриха Мария Ремарка «Три товарища».
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магазин «Путеводная нить» на Цветочной улице стал своеобразным клубом для женщин, увлекающихся вязанием. За рукоделием они обсуждают свои планы и проблемы, поддерживают друг друга в трудную минуту, обдумывают новые модели и важные события своей жизни. Аликс выходит замуж по любви, но поведение жениха заставляет ее задуматься, нужна ли она ему. Сестра Лидии Маргарет отчаянно волнуется за дочь, Колетта влюблена, но не хочет признаться в этом даже самой себе. Все они спешат в «Путеводную нить», зная, что здесь их ждут любимое занятие и дружеское участие.
Вам слегка за тридцать, вы не замужем и в ближайшей перспективе на горизонте нет никого, а оправдать карьерой данный факт не получается, в виду отсутствия таковой? Но вы не ханжа, не девственница, которая всю жизнь к себе никого не подпускала, вам не разбивали сердце для того, чтоб вы начали сторониться мужчин, не прячете в глубине души никакой душещипательной драмы - потому надеяться на героя любовного романа не получится. Приходится просто жить жизнью одинокой женщины, которая постепенно обнаружила, что свободных мужчин вокруг нее уже не осталось, она несколько растолстела и превратилась в домашнюю зануду, а подруги от ночных гуляний перешли на ранние подъемы и сборы в ясли-садик.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…