Саамские сказки - [34]

Тут загудело, засвистело, тьма наступила... Сама Выгахке прилетела. Девка скорее Рыдласта и Оллия обратнее в черенки, спрятала их в сундук, а сама встречает Выгахке.

Налетела Выгахке, захухукада, зафыркала:

— Ху, ху, ху... како тут руським духом пахнет! — н носом, носом шасть гуда, шасть сюда, шарит по всем углам, горбатая, нюхает, фыркает, чихает и бранится, как это сюда, к ней в дом, русский дух попал.

— Руеький дух мне покою не дает, одно чиханье от него и беспокойство,— говорит.

Ну, а девка-то сидит на сундуке, где мальчишки в черепках спрятаны, к говорит:

— Ты, Выгахке, низко летала, каких-нибудь русских девчонок и мальчишек жрала без меры, без удержу, оттого ты русского духу набралась — вот у тебя в носу русствон-то дух щекочет...

А Выгахке ей в ответ:

— Го, го, го,— конечно, я низко летала, конечно, я девчонок и мальчишек потребляла. Я сегодня их наглоталась — охо-хо... Вот только двое мальчишек мимо носа моего куда-то улетели, а то всех, всех, всех поела, апчхи... Не люблю, чтобы близко от моего дома руським духом пахло, чтобы ходили тут да чужую воню пускали вокруг моего дома. На что это похоже!..

И опять начала по всему дому шмыгать и вынюхивать, откуда русским духом несет... То на задние лапы станет, то на стену пялится, то присядет... Сама-то рябая, мохнатая и горбатая,—по-русски сказать, настоящая кикимора.

Девка поставила котлы воды и принялась варить детям обед, а сама всех выгахкят выпустила и наладила им игру самим с собою играть, тут же и Выгахке спать уложила.

Выгахке заснула. Девка из сундука черепки достала, дунула, плюнула, и стали два черепка двумя мальчиками — опять Рыдласт и Оллий стоят перед ней.

Она их напоила, и накормила, и научила, как им из Выгахкиной земли выбраться. Взяла два кусочка кой«и, вырезала из них двух оленей — и с ногами и с рогами, опять дунула, опять плюнула, и стали кусочки кожи двумя оленями с седлами и с сумками. Она сейчас же нагрузила эти сумки медным камнем, и свинцом, и деньгами. Денег у Выгахке видимо-невидимо, а свинцу и медного камня еще того больше. Мальчики стали звать эту девицу с собой в люди ехать, но она сказала:

— За мною придет мой человек, он не будет бояться Выгахке, он выручит меня из злой неволи,— а сама посмотрела на Рыдласта. А Рыдласт — мальчишка, чего он понимает.

Тут она пособила ребятам погрузиться на оленей. Свистнула, и олени с мальчиками умчались и прямо оказались около родной вежи.

А девушка пошла в дом Выгахке и плакала горючими слезами одна.

Рыдласт и Оллий думали, что у Выгахке они один день черепками лежали, а теперь, поднявшись с земли, они увидели друг друга на пять лет старше. Каждому было по десять лет. Поглядели они друг на друга и сказали:

— Пойдем отца-мати искать.

И пошли они отца-мать искать, но уже не одни, а каждый вел своего оленя, а на олене-то олово и медный камень.

И опять они ходят по лесам да по горушкам, ищут себе отца и матери. Долго ходили они, и вдруг среди ночи на них дымом пахнуло. Дымом пахнуло, и вдали огонек завиднелся. Мальчики пошли на свет и вышли к озеру. На том озере остров, на острове вежа стоит.

В веже сидит бабушка одна-одинешенька. Она спрашивает у мальчиков:

— Это куда же вы путешествуете двое-то, малые?

Ну, а парнишки ей отвечают:

— Мы идем к тебе, бабушка, жить. Наши отец-мати умерли. Возьмите нас к себе.

Старушка им так сказала:

— Дочерей у меня нет, сыновей у меня нет, я живу одна. Если у вас нет отца и матери, будьте мне сынами.

Мальчики остались жить у этой старушки.

— А делать вы что умеете?— спросила она.

— Мы ничего не умеем,— ответили они по совести.

«— Ну, это не, беда; лучше ничего не уметь и учиться, чем браться за дело, ничего не зная,— сказала бабушка,— я научу вас уму-разуму.

С двумя оленями и с двумя сыновьями-работниками бабушка скоро наладила хозяйство своей вежушки.

И вот пришло время, и мальчики стали взрослыми парнями. Бабушка научила их и порядку в доме, и как за ловушками ухаживать, и как пасти оленей, и стали они знаменитыми промышлённиками на морского зверя, на дикого оленя и на пушных зверей,— везде они первые охотники и пастухи знатные.

И пришло им время жениться. Рыдласт, старший, поехал в Землю Выгахке, он выручил от злой Кикиморы свою девушку. Она ему стала верной женой. А Оллий нашел ту вежушку, где они девочку в тесте купали. Оя женился на «Хлебной девочке», и они очень любили друг друга.

Рыдласт ж Оялий отвезли в соседний город свинец, и медный камень, я деньги, а взамен привезли себе новые избушки и построили их на этом острове. Старая вежа совсем развалилась. Бабушкин век кончился. Поднялись ее сыны. Вокруг новых иабушек уже играют маленькие внуки. Тут к дети Рыдласта и девушки от Выгахке, дети Оллия и «Девушки ив хлеба».

Так, сказывают, завелось жительство на нашем острове.

РАВК

Жли старик со старухой. У них было три дочери да сыновей сколько-то. Старик помер и старуху взял с собой. А дочек не мог забрать — у них зубы целые. Его сила их не берет. Стариков схоронили, а того не заметили, что старуха не сама померла, а старик ее силком взял. Еретник он был.

Остались девицы одни. Вот две ушли к соседям в гости, за озеро, а третья осталась дома. Стало ей скучно — она и заплакала. Чего больше делать? И так она скучала, что проплакала весь день, да и до самого вечера.