С. Ю. Витте - [106]

«К несчастью, – продолжал гр<аф> Витте, – эта идея, idе́e fixe Александра III, кажется, в еще большей степени владеет теперешним императором, который, однако, является самым мягким и самым гуманным из всех русских царей. Но несмотря на это, когда в его присутствии поднимают вопрос об общих мерах по отношению к евреям, им овладевают отцовские настроения до такой степени, что теперь никто не решился бы возвысить перед ним голос в защиту евреев».

Что касается облегчений участи еврейского населения в порядке административном, которых теперь наша комиссия добивается у министра внутренних дел, то гр<аф> Витте не знает, будут ли они сделаны, несмотря на то что в данный момент мин<истр> вн<утренних> д<ел> Горемыкин их одобряет. Гр<аф> Витте презрительно заметил, что это одобрение мало чего стоит, ибо некоторые министры не имеют никакого значения – «они приходят и исчезают, как блюда за столом» (sic!).

«Нет, решение заключается не в мелких мерах, даже не в полумерах и благотворительных начинаниях. Нужно окончательно и полностью разрешить еврейский вопрос, а для этого необходимо исходить из политической стороны проблемы, о чем я уже говорил. Нужно изменить позицию интеллигентных слоев русского еврейства и привести их к признанию здравой доктрины самодержавия, которая в настоящее время является необходимостью для такой обширной страны, как Россия, и без которой не было бы России. Пусть евреи устранятся от активной политики, то есть уйдут из среды либералов; пусть их главари употребят свое влияние в духе самодержавия, и через 10 или 20 лет, когда император признает в них своих верноподданных, их можно будет уравнять с остальными русскими».

Я предложил гр<афу> Витте вопрос, а именно, не являются ли либеральные и даже революционные тенденции, в наличии коих правительство обвиняет евреев, – не являются ли они скорее результатом, чем причиною, тяготеющего над ними исключительного законодательства, и не была бы ли немедленная отмена этого законодательства самым верным средством для создания того настроения консервативного лоялизма, который ему, гр<афу> Витте, так желателен.

«Первопричины и первоначальные виновники меня мало интересуют, – холодно ответил гр<аф> Витте. – Для меня важны лишь факты. Их либерализм – один из таких фактов, и его прежде всего надо изменить. Что касается до средств осуществления этого, то он полагает, что создание двух или трех больших еврейских органов печати, которые проводили бы в еврейскую массу надлежащие принципы, принесло бы больше пользы евреям и их делу, чем благотворительные и просветительные учреждения! Эти газеты обрабатывали бы умы и общественное мнение и настроили бы в благоприятном смысле государя. Барон Гирш сделал бы благое дело, если бы предназначил свое наследство на эту цель, а не на дела благотворительности, которые всегда приносят разочарования и имеют столь ограниченное значение».

Этой бутадой гр<аф> Витте закончил беседу, и мы распрощались с ним под тяжелым впечатлением этого грубого цинизма, не зная хорошо, чему приписать его – желанию ли сойти в наших глазах за государственного деятеля реалистической складки, à la Бисмарк, под которого гр<аф> Витте старался поддеться, или же только коварству плута, который под прикрытием блестящих и грандиозных проектов в отдаленном будущем, осуществимость коих весьма проблематична, хочет сшантажировать сейчас же, на месте, «положить на обе лопатки» партнера, или же по меньшей мере желанию соблюсти приличную видимость и прикрыть отказ в помощи, которую не может оказать или по бессилию, или по малодушию.

Бёрль А. А. Зигзаги гр<афа> Витте // Еврейская трибуна. 1921. № 102 (8 декабря). С. 1–2.

Н. А. Байков Граф С. Ю. Витте в Маньчжурии Продолжение

[С. Ю. Витте] был одним из главных инициаторов постройки КВЖД, и при нем был заключен договор с Китаем и в 1894 г. начата постройка дороги[145].

Когда постройка была вчерне закончена, осенью 1902 г. Витте приехал в Маньчжурию в специальном служебном поезде для осмотра линии дороги и всех ее сооружений. Его поезд останавливался не только на всех станциях, но и на линии, для осмотра мостов, туннелей, насыпей, виадуков и других жел<езно>дор<ожных> сооружений. Осмотр был самый детальный, причем Витте лично осматривал все, интересуясь даже мелочами постройки.

С ним приехали из Петербурга многие члены Правления КВЖД, а также представители от министерств. Его встречала и сопровождала, конечно, вся администрация КВЖД во главе с Юговичем, князем Хилковым, Игнациусом, Свиягиным и другими построечниками. При этом объезде присутствовал также управляющий Уссурийск<ой> ж<елезной> д<орогой> полковник Хорват, и начальник Заамурского Округа погран<ичной> стражи генерал Дитерихс.

Объезжая линию дороги, Сергей Юльевич от имени государя императора благодарил служащих и рабочих, а также охранников, за верную самоотверженную службу и успешное окончание постройки, на что ему отвечали дружными и радостными криками «ура!».

Недели за две перед тем на одном из постов около ст<анции> Имяньпо солдатом-заамурцем был убит тигр. Шкуру зверя было решено преподнести шефу во время объезда им линии. Пост, вблизи которого был убит тигр, находился в пяти верстах от станции, на берегу Майхэ. Когда поезд остановился у полуказармы и Витте поздоровался с выстроившимися заамурцами, из строя вышел один из них и, держа перед собой тигровую шкуру, произнес: «Ваше высокопревосходительство! Разрешите мне поднести вам, на память о заамурцах, шкуру тигра, которого я убил на днях, недалеко от нашего поста!»