С высоты птичьего полета - [94]

– Не забудьте принять лекарство, – ответила она, подыгрывая ему.

– Да, да, – ответил он, смеясь и закрывая дверь.

Ханна села на велосипед и поехала по дороге, ее колотящееся сердце теперь отдавалось эхом до самого горла, когда она одержимо смотрела на сумку перед собой. Планируя все это, ей как-то не приходило в голову, что она действительно будет ехать по улице с опасной взрывчаткой, гремящей перед ней в сумке. До этого она боялась, что ее остановят и схватят немцы, но теперь, когда она медленно продвигалась на своих грохочущих колесах, все ее мысли были сосредоточены только на одном: ехать как можно более плавно.

Пока она неровно пробиралась по дороге, капли пота собрались вокруг полей ее шляпы и на лбу и стекали за уши. Полкилометра, которые пришлось проехать до дома Эрика, показались ей вечностью.

Примерно на полпути ее страх усилился, когда два немецких грузовика, груженные солдатами, промчались мимо нее на какое-то срочное задание. Они пронеслись мимо и едва взглянули на нее, но потрясение от увиденного вместе с воздушным потоком, что оставила за собой машина, заставили ее крепче вцепиться в руль, иначе неустойчивый велосипед угрожал скатиться в канаву.

Выровняв руль, она остановилась и перевела дыхание. Она сделает это. Она обязана это сделать.

Она снова тронулась. Свернув с дороги, Ханна с радостью увидела издалека еще один дом. И на веревке висело белье; хотя с такого расстояния разобрать было трудно. Она была почти на месте, но, подъехав ближе, с ужасом увидела снаружи два припаркованных грузовика с солдатами. Сама того не осознавая, она так крепко вжалась в руль, что ее руки потеряли чувствительность. Сердце трепыхалось, ее тошнило, голова жутко кружилась – все разом грозило привести к обмороку.

Что ей делать? Вернуться к Эрнсту? Хенри только мельком упомянул, что планы могут измениться, и только в случае, если на веревке не будет белья. Но, несомненно, нацисты их опередили. Она приняла решение. Она опустит голову и проедет на велосипеде мимо дома. Если кто-нибудь остановит ее, она скажет, что пациент находится дальше по дороге и будет молиться, чтобы ее не спросили, кто это и где живет. Если она развернется и поедет обратно, это привлечет больше внимания.

Приближаясь к дому, она тихо молилась, заставляя себе ехать вперед, заставляя себя не глазеть на сумку. Вместо нее, она выбрала точку на горизонте, сосредоточилась на ней и продолжала механически крутить педали, приближаясь к врагу.

Добравшись до фермы, она услышала женский крик и громкие голоса внутри, за ними последовал звон разбитого стекла. За воротами на страже стояли два солдата, и она чувствовала, как, пока она едет, они буравят ее глазами. Немного увеличив скорость, она заставила себя не смотреть на них и даже не замечать. Она проехала их раньше, чем кто-то из них сообразил ее остановить.

Каким-то образом ее план сработал, и, оказавшись вне поля зрения, она ускорилась, стараясь как можно дальше отъехать от дома Эрика. Откуда они узнали? Случайное ли это совпадение или же их кто-то предупредил?

Треск ломающейся мебели и звон бьющегося стекла стали еле слышны. У лесополосы она решила слезть с велосипеда, прийти в себя и наблюдать с безопасного расстояния, пока солдаты не уедут. Она подумала, не спрятать ли ей взрывчатку в лесу, но передумала. В конце концов, если это стоило Эрику свободы, а может быть и жизни, было крайне важно, чтобы миссия шла по плану, чтобы не обесценить ее.

На безопасном расстоянии она слезла с велосипеда. Ее ноги неудержимо дрожали, подкашиваясь от страха и напряжения. Она прислонилась к стволу дерева, чтобы перевести дыхание. Почему она не догадалась взять с собой воды?

Вдруг, позади нее, под чьей-то ногой хрустнула ветка. Резко обернувшись, Ханна почуяла, она не одна. Она схватила велосипед и попыталась сесть на него, когда кто-то схватил ее за обе руки.

– Ханна, – прорычал он. Она забилась, пытаясь освободиться, борясь с желанием закричать. – Ханна, остановись! – приказал ей голос, и она расслабилась, узнав, кому он принадлежал. Она повернулась и посмотрела в глаза Эрику. – Быстро, – бросил он, приказывая ей следовать за ним глубже в лес.

Она поспешила за ним, пока он дальше катил велосипед, убирая его из поля зрения. Под покровом листвы она встретилась с ужасом и решимостью в его глазах.

– Твой дом… – выпалила она, задыхаясь. – Налет. Как? Почему?

– Не знаю, – печально ответил он. – Должно быть, кто-то предупредил их. Я убежал как раз вовремя. Моя мама – женщина твердая, она ничего им не скажет. Ханна, думаешь, ты сможешь довести дело до конца?

Ханна сглотнула с трудом. В горле совсем пересохло. Она пыталась понять, что он говорит. Она довела дело до конца. Ее задача заключалась в том, чтобы передать ему взрывчатку, и он был здесь.

Словно прочитав ее мысли, он продолжил:

– Они будут искать меня. Я не могу продолжить. Миссия под угрозой. Ханна, ты сможешь передать взрывчатку агентам, которые ее установят?

Все внутри нее было против. Она доказала не только себе, но и всем вокруг, кто мог видеть ее трясущиеся коленки, что подобный героизм – выше ее возможностей. Ей так хотелось вернуться домой, запереть дверь и не выходить пока война не закончится. Но в лице Эрика было что-то, отчего она сразу поняла, он не просто спрашивает ее; в данный момент она их единственная надежда. Перед мысленным взором промелькнуло улыбающееся лицо Евы. Поэтому вместо того, чтобы ответить, как велит голос разума, Ханна обнаружила, что произносит: