Сѣверу Сѣверное - [5]

— Что показываетъ тепловизоръ?

— Молчаніе сомкнутыхъ губъ.

Ты ждёшь её въ обѣденное время, ждёшь подъ куполомъ гостиной, ждёшь за стеллажами книгъ и возлѣ окна съ юга (а дѣвочка она застѣнчивая, руки на колѣняхъ).

— Твоихъ.

— Моихъ.

Обнимаетъ за шею; локти высоко, лицо въ шарфъ, запястья.

Холодная весна въ Союзѣ

Достоинство дорогъ —

предутренній туманъ, ознобъ

и дымъ, что гдѣ-то тамъ,

за тёмной зеленью луговъ.

Достоинство моё — въ скирдахъ,

въ сырыхъ лугахъ,

что гдѣ-то тамъ.

Достоинство моё — въ тебѣ;

въ осенней вѣрности твоей ко мнѣ.

Достоинство и ты,

что гдѣ-то тамъ, какъ скитъ, вдали —

два спутника моей Земли;

единственной, какъ ты.

Бѣлая война — это битва за нашъ полюсъ.

Рѣдкія событія происходятъ всё время.

— Ты стонала.

— Что теперь предстоитъ?

— Раздѣться и быть вмѣстѣ.

— Хорошо.

Тихо въ космосѣ: безшумно смыкаются корабли (и щедрыхъ цвѣтовъ тамъ… и ружья въ маслѣ, и сапогами по безкрайнему, топкому мху). Эстетика чистоты — по-весеннему лаконичной, когда въ молчаніи лояльности киваешь головой на преподнесённое почтительно простое.

Вотъ яблони вѣтвь и полюса стражъ — тѣни великихъ госплановъ. Закрыты созвѣздія и сомкнуты вѣки.

— Ложись-ка ты спать, воробушекъ.

— Ласточка.

— Голубка.

Знаменіе «440–485 нм»

Гдѣ-то каштанъ во дворѣ голъ, гдѣ-то ель на балконѣ. На балконахъ изнанкой книги, книжки-столъ, пельмени — украшеніемъ подноса.

Бѣльевая верёвка инеемъ дрожитъ, брюква въ лёдъ — выброшена стынуть. Липнутъ рѣсницы другъ къ другу, не липнетъ снѣгъ — искрится.

* * *

Синій цвѣтъ колготъ, синяго цвѣта лакъ. Подъ синимъ платьемъ страстью натёрта…

— Навѣрняка кобальтъ.

Въ такіе холода ты выглядишь особенно красиво.

— Вотъ и всё.

– Ѣдемъ на турбазу.

Мохнатые, колючіе, иглами. Шершавые корой виды сани объѣзжаютъ.

Печаль. Какъ она есть

Ты… вся-то въ сажѣ, будто сельскій котёнокъ. Котёнку мѣсяца три, тебѣ же совсѣмъ юно.

— У меня соболёкъ есть, зарницы и полный подполъ соленій.

— Что думаешь дѣлать?

— Думать; и дѣлать.

Ты замужемъ побывать успѣла, успѣла дважды, смогла не родить.

Цвѣтъ льна на тебѣ сейчасъ, сумерекъ лазури. Гольфъ полосъ.

— Отъ хорошаго шрамы не образуются.

— И всё же, меня здѣсь быть не должно.

Солнце круглое, большое. Соты въ шесть угловъ, по подсолнечнику спирали; что-то ещё — стоитъ вспомнить.

Киноплёнка, какъ звѣробой; хмеля шишекъ масляная шелуха, шмели. Гирька въ двадцать граммъ на бокъ повалена, а ты сидишь поджавъ къ груди свои колѣни и тихо дышишь.

Набрать дискомъ «100»

Въ твоихъ косичкахъ лебеда украдкой вплетена, ягоды бузины.

— Княжна.

— Народа родины вождь.

— Времени.

Фальцевой кровли мѣдь въ зелень времени уходитъ; сныть возлѣ, адонисъ.

Раскрытъ матрёшки ароматъ — комода красота.

Ксилолитовый полъ дома-коммуны, кадка съ цвѣткомъ, въ ладоняхъ жучокъ — коровка божья.

Есть три времени у этой исторіи.

— Три — обычно.

— Теперь восемь.

Чѣмъ ты лучше другихъ

Счастье — любить тебя, знать тебя, понимать и чувствовать каждое твоё движеніе — какъ громъ. Счастье — какъ громъ.

Женственности архетипъ изъ ларя въ павловопосадскомъ платкѣ изъятъ. Ты подросла.

— Ты слишкомъ долго ждёшь вѣчность.

— Такъ это же вѣчность.

Это и свѣтлый ресторанъ, это и дынный лимонадъ. Эта дѣвчонка, какъ метель; застывшая иллюминація въ кусочкѣ янтаря.

Сегодня непостижимой грозы обзоръ. Сегодня ты рядомъ.

Зіяющая глубина синевы

— Оттѣнки базальта.

— Чёрные?

— Оттѣнки. Базальта.

Телеграфный языкъ, такіе діалоги:

— Здравствуй, косточка телячья, сейчасъ тебя обглодаю.

— Смущаешь. Здравствуй.

Полдень. Широта. Стрѣлки переведены такъ, что до сихъ поръ нѣтъ солнца.

— Разсвѣта.

— Разсвѣта.

Зелёной пастой въ ручкѣ ты выводишь зелёные листья съ нажимомъ. Насъ окружилъ циклонъ, какъ будыльё въ глубинѣ осени.

— Не понимаю — говоришь ты.

— Особенно.

— Думаешь… возбуждаешь?

— Думаю.

Затемно-синій міръ

Генеральнымъ секретарёмъ, Предсѣдателемъ Президіума, Генералиссимусомъ Совѣтскаго Союза назначенъ Юрій Алексѣевичъ Гагаринъ.

Если вообразить само естество трепета, которое вообще можно вообразить, то твой трепетъ только выше.

— Когда вернусь — будетъ иначе.

— Насколько иначе?

— Иначе, когда вернусь.

…была чрезвычайно хрупка и нѣжна по-вечернему, зажата немного — по-юному такъ. Какъ Диксонъ, какъ полуостровъ Таймыръ. Какъ синяя площадь — подъ цвѣтъ неба.

Чини себя и береги

— Никого нѣтъ.

— Никого.

— Не рай ли?

— Просто небо.

Въ подстаканникѣ (съ отблескомъ молніи) чай, копеечниковый мёдъ на кухонномъ столѣ и твёрдыя дольки лимона. Натёртъ паркетъ воскомъ въ сталинской высоткѣ (по полу ворсъ). Кожей обтянутъ диванъ, телефонъ изъ карболита и золота ребристый флаконъ.

Пріёмникъ-передатчикъ, заправлены въ перо чернила.

— Радіоточка рабочая.

— Какъ?

— Черезъ пространство.

Иной планеты звукъ — словно звукъ остужаемаго водой раскалённаго никеля. Чаще используются запятые, чаще правильно, чаще, какъ и прежде, съ нежеланіемъ.

— Утромъ ты тоже красива.

— Просто, дожди.

Дѣленіемъ цѣлымъ — не умножить

Въ свѣтелкѣ радіо (радіо похотникъ — зелёная лампа), малаго размѣра отдѣльная печь (чугуна капсулъ — обычая средоточіе) и двѣ полки красныхъ книгъ.

Метеоволна о грозахъ — здѣсь, гдѣ, если не снѣгъ, то морозъ, а солнца не видно за макушками иглъ.

Смерть — естественный процессъ — день клонится къ закату, закатъ къ ночи.