С точки зрения реализма - [9]

Шрифт
Интервал

— Рефлекс! По Павлову, по Ивану Петровичу!

При новом председателе дела у колхоза пошли в гору».


1955

ЧУТКИЙ ТОВАРИЩ

Раздался резкий, требовательный звонок. Секретарша Фелицата Анатольевна нервно вздрогнула, строго посмотрела на граждан, ожидавших приема, как бы приглашая их подтянуться, и скрылась за массивной дверью кабинета с лаконичной надписью «Н. П. Хромаев».

Н. П. Хромаев сидел за письменным столом. На его высоком — от преждевременной и весьма удачно расположенной лысины — челе опытная Фелицата сразу заметила печать глубокой озабоченности.

— Можно начинать прием, Николай Павлович? — вкрадчиво спросила секретарша.

— Обождите немного, — сказал Н. П. Хромаев, — у меня только что родилась одна идея, мне нужны кое-какие сведения… Скажите: как у нас обстоит дело… с чуткостью?

— С чуткостью? — испугалась Фелицата. — У нас ничего такого нет, Николай Павлович!

— Очень плохо, если в нашем учреждении нет чуткости. В печати каждый день пишут про чуткость, а у нас ее, оказывается, нет!

— Я не в том смысле, Николай Павлович! По-моему, у нас нету… нарушений и искривлений!..

— Вы уверены в этом?

— За себя лично я отвечаю, Николай Павлович, — поправилась осторожная Фелицата, — я лично чуткая. Но, конечно, в других звеньях… Там могут быть… всякие такие… отклонения…

— Вот видите! А если завтра к нам придут и спросят: «Как у вас обстоит дело с чуткостью?» Что мы с вами будем… лепетать? Необходимо этот вопрос уточнить. Мне нужны соответствующие материалы. Ну-ка, давайте сюда список сотрудников!

— А как быть с приемом, Николай Павлович?

— Много их там?

— Не очень. Но все-таки есть.

— Ничего, пусть обождут! Несите скорей список!

Фелицата скрылась и через пять минут появилась снова со списком сотрудников в руках.

— Так-с! — сказал Н. П. Хромаев. — Ну что же, начнем, пожалуй. Садитесь, берите карандаш и пишите, кого мы с вами будем считать чуткими товарищами. Ну-с, значит, напишите Карасева и Бутина, как моих заместителей… Записали?

— Записала! — откликнулась Фелицата и догадливо прибавила: — Теперь начальников отделов писать, Николай Павлович?

— Правильно! Пишите начальников отделов.

Усердно скрипя пером, секретарша стала вносить в список чутких фамилии начальников отделов.

За дверью раздался какой-то стук и грозный шум голосов.

— Что там такое? — спросил Н. П. Хромаев.

— Посетитель, наверно, волнуется… который все на часы смотрел.

— Какой нетерпеливый! Теперь заведующих секторами пишите… Тут же и себя можете поместить…

— Спасибо! — вспыхнув, сказала Фелицата. — Я, Николай Павлович, Зиночку тоже сюда вставлю.

— Какую Зиночку?

— Помните, она меня как-то заменяла? Бывшая карасевская секретарша, а сейчас она в отделе рам и дверей. Хорошенькая такая. Она недавно замуж вышла, ей будет приятно, что ее отметили.

— Хорошо, вставьте сюда и вашу Зиночку!

— Предместкома я тоже в список чутких внесу, Николай Павлович?

— Обязательно. А то он очень обидчивый. Ну-ка, дайте сюда список. Посмотрим, что получилось.

Н. П. Хромаев взял из рук Фелицаты список чутких товарищей и стал сличать его со списком сотрудников.

— Так! — сказал он недовольно. — Получается, что у нас, так сказать, почти все чуткие. Хотя… вот тут какой-то Барабанов у вас числится. Кто он такой, Барабанов?

— Это наш гардеробщик, Николай Павлович.

— А он чуткий?

Фелицата задумалась.

— Как вам сказать, Николай Павлович. Ко мне поступили сигналы, что он не справляется с калошами. Третьего дня, например, правую калошу Левковича он подал Бутину, а левую Бутина — Карасеву…

— Пишите его в нечуткие! Надо, надо подтянуть Барабанова…

Фелицата с удовольствием внесла гардеробщика Барабанова в список нечутких.

— Еще кто у нас нечуткий? — спросил Н. П. Хромаев.

— Давайте сюда Пальчикова запишем, — вдруг хищно сказала секретарша.

— Какого Пальчикова?

— Счетовода из бухгалтерии. Он, Николай Павлович, ужасный критикан. Такая язва!.. В стенгазету пишет и… вообще… проявляет нечуткость.

— Можете записать Пальчикова, — милостиво согласился Н. П. Хромаев. — Еще кого запишем в нечуткие?

Начальник и секретарша устремили взгляды в потолок и стали думать. Но тут дверь распахнулась и в кабинет вошел человек в ватнике.

— Будет, в конце концов, прием или не будет? — надрывно спросил человек в ватнике. — Два часа с лишним люди ждут за дверью, а вы тут бумагу портите?!

— Прошу вас оставить кабинет! — металлическим голосом сказал Н. П. Хромаев. — Прием переносится на завтра!

— Позвольте, товарищ Хромаев! — завопил человек в ватнике. — У меня же срочное дело!.. Я из-за города приехал! Надо же быть чутким!

— Надо! — твердо сказал Н. П. Хромаев. — Для этого мы и «портим здесь бумагу», как вы изволили выразиться. Потрудитесь оставить мой кабинет!

Человек в ватнике поднял крик, но Фелицата, храбро наступая на него бюстом, быстро вытеснила его за дверь, назад в приемную.

Затем она вернулась в кабинет, чтобы окончательно уточнить с Н. П. Хромаевым вопрос о чуткости и отшлифовать список чутких и нечутких сотрудников. Ведь действительно, могут же прийти и… спросить?


1948

ТЕТЯ НАДЯ

В хорошо обставленной комнате перед большим — во весь рост — зеркалом стоит невысокая полная женщина, с круглым румяным лицом и коротко остриженными седыми волосами, одетая в черное строгое платье, и, приветливо улыбаясь, говорит своему отражению:


Еще от автора Леонид Сергеевич Ленч
Душевная травма

В эту книгу вошли юмористические и сатирические рассказы Леонида Ленча, в которых автор обличает и высмеивает пошляков, хищников-браконьеров, приспособленцев-бюрократов и других нарушителей этических норм нашего общества, людей безответственных, равнодушных ко всему на свете, кроме собственной персоны. С присущим ему мягким, добрым юмором Л. Ленч пишет также и о хороших людях, об их ошибках и промахах. Второй раздел книги составляют «Рассказы из моей жизни». Здесь читатель найдет новеллы драматического, а иногда трагического звучания.


Заноза

В эту книжку вошли некоторые рассказы известного советского писателя-юмориста и сатирика Леонида Ленча. Они написаны в разное время и на разные темы. В иных рассказах юмор автора добродушен и лиричен («На мушку», «Братья по духу», «Интимная история»), в других становится язвительным и сатирически-осуждающим («Рефлексы», «Дорогие гости», «Заноза»). Однако во всех случаях Л. Ленч не изменяет своему чувству оптимизма. Юмористические и сатирические рассказы Л. Ленча психологически точны и убедительны.


Тернистый путь

Книга известного юмориста Леонида Ленча включает как старые, так и новые произведения писателя.Все рассказы написаны в манере «реалистического юмора», который свойствен Ленчу. В основном это «случаи из жизни», они лаконичны, выразительны, вызывают смех, улыбку, иногда саркастически-ироническую, иногда снисходительно-поучительную.


Месяц в демократической Германии

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Это было

В своем большинстве рассказы, включенные в эту мою крокодильскую книжечку, основаны на подлинных эпизодах из прожитой мною долгой жизни.Они, увы, не обладают шутливой крокодильской оснасткой.Но зато в них нет ни грана неправды, а по-моему, когда ты пишешь о своих встречах с такими людьми, о которых пишу я, привирать и что-то придумывать не надо.


Единственный свидетель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Трубка патера Иордана

Однажды у патера Иордана появилась замечательная трубка, похожая на башню замка. С тех пор спокойная жизнь в монастыре закончилась, вся монастырская братия спорила об устройстве удивительной трубки, а настоятель решил обязательно заполучить ее в свою коллекцию…


Игра

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Bidiot-log ME + SP2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Язва

Из сборника «Волчьи ямы», Петроград, 1915 год.


Материнство

Из сборника «Чудеса в решете», Санкт-Петербург, 1915 год.


Переживания избирателя

Ранний рассказ Ярослава Гашека.