С тобой готова на все - [20]

– Обычно мы на завтрак подаем хлеб и круассаны, синьора. Но синьор Барбери напомнил шеф-повару, что в Англии предпочитают бекон и яйца.

Николь через силу улыбнулась, хотя хотелось состроить гримасу сожаления. После практически бессонной ночи она проснулась посреди пропитанных запахом секса простыней, наслаждаясь приятной усталостью тела, пока не вспомнила, что произошло. Точнее, с кем провела эту ночь.

Жаркие образы того, как она расстегнула ширинку на джинсах Рокко и стала ласкать твердую плоть, всплыли в памяти. Щеки залились краской. Николь поспешила надеть большие солнцезащитные очки и пододвинула чашку кофе ближе к себе, моля, чтобы обрывки воспоминаний не мелькали перед глазами. И еще сильнее покраснела, вспомнив, как охотно впустила мужа в себя, а нетерпение и отчаяние выбили ее из колеи. Влечение к нему стало сильнее, чем прежде. Это привело ее в полное замешательство. Ведь она убедила себя в том, что не хочет иметь с ним ничего общего.

«И он тоже не хочет быть со мной, не так ли?»

Они оттолкнули друг друга очень далеко.

Ветер теребил нежные лепестки роз цветочной композиции в центре стола. События прошлой ночи не должны были случиться, но сейчас уже ничего не поделать. Нельзя повернуть время вспять, хотя Николь и мечтала послать Рокко, когда он пришел к ней в спальню без разрешения и приказал раздеться. Но их ночные упражнения пробудили в ней немереный голод.

Николь посмотрела на охлажденные персики, потом на домработницу.

– Мне бы хотелось яиц всмятку. С тостом из крупнозерного хлеба, если возможно.

– Конечно, синьора.

Вероник ушла. Николь ела фрукты и смотрела, как роскошные яхты качаются на волнах в прекрасной бухте. Домработница принесла ей завтрак. Николь погрузилась в раздумья. На стол упала тень. Рокко. Явно после душа. Черные волосы влажными завитками касались его шеи, сильный подбородок был начисто выбрит. Не скрытая под пиджаком бледно-голубая рубашка подчеркивала яркие голубые глаза, а хорошо пошитые брюки – длинные сильные ноги.

Позабыв о завтраке, Николь уставилась на него, его откровенная мужественность с самого утра творила что-то невообразимое с ее пульсом.

– Рокко! Что за привычка подкрадываться?

– Просто я двигаюсь тихо, tesoro. Это у меня от природы. Ты просто трусиха, поэтому так реагируешь.

Николь положила тост на тарелку, потому что внезапно пропал аппетит, и испытала голод страсти, вспомнив его сильные бедра, с каждым толчком прижимавшиеся к ней ночью. Она схватила салфетку и промокнула губы.

– Может быть, только ты оказываешь на меня такое действие.

Рокко налил себе кофе.

– Мне расценивать это как комплимент?

– А ты как думаешь?

– Когда дело касается тебя, не знаю, что и думать. К примеру, прошлая ночь. В одно мгновение сгораешь от страсти, а в другое – холодна как лед. Ты своего рода энигма.

Николь усмехнулась:

– Класс. И это говоришь мне ты. Мужчина, который никогда не говорит о своих чувствах.

– Мужчины семьи Барбери все такие.

В этом он прав. Николь вспомнила его дедушку, который воспитал Рокко и младших детей после того, как их родители погибли в аварии на катере. Как они приехали в поместье семьи рядом с Палермо, вернувшись после медового месяца. Николь с волнением ожидала встречи с главой самой влиятельной семьи Сицилии. Она очень быстро поняла, что дед, как и внук, не выказывает своих чувств. Поначалу она думала, что он просто жалеет любимого внука, который не взял в жены хорошую сицилийскую девушку из своего круга.

Несмотря на сложности, с которыми пришлось столкнуться, Николь была готова все преодолеть и произвести приятное впечатление. Найти свое место в этой семье, чего бы это ни стоило. Создать крепкий дом для мужа и будущего ребенка. Большую часть медового месяца в Америке, кроме тех моментов, когда было плохо, она пыталась выучить как можно больше итальянских слов, чтобы произвести впечатление на дедушку. Но все казалось таким странным и чуждым, когда она оказалась на Сицилии. Николь ощутила себя одинокой чужестранкой в огромном доме, где целыми днями практически нечем было заняться, не с кем поговорить. Рокко погрузился в работу, а дед говорил на сицилийском диалекте, поэтому они с трудом общались. Может быть, ошибка в том, что она ожидала чего-то другого. Решила, что сироту без рода и племени посчитают достойной женой.

Рокко указывал ей на скованность в выражении чувств, словно это комплекс, зато в отношении себя расценивал эту черту характерной для мужчин Барбери. И меняться явно не собирался. Скрывал чувства за обвинениями и физическими желаниями. Невероятно успешный влиятельный бизнесмен, он подмечал удачные варианты для развития. Он заставил ее заключить сделку, но предпочитал игнорировать большую черную дыру в самом центре их брака, продолжая делать вид, будто ничего не произошло.

«Он ведет себя так, будто мы не зародили новую жизнь и малыша никогда не существовало».

Сердце сжималось от боли, и в тот момент Николь поняла, что не может дальше без ответов. Может быть, именно поэтому их отношения выглядят незавершенными. Теперь она признавала, что часть вины лежит на ней. Она ушла, вместо того чтобы разрешить проблемы. Но сейчас они вместе. Возможно, нужно во всем разобраться, чтобы оба наконец обрели мир. Именно эти мысли придали ей храбрости высказаться начистоту. Понимание того, что она никогда не получит ответов, если не подтолкнет его, и это нужно сделать, как бы болезненно ни было.