С первого взгляда - [125]

– Благослови тебя Господь, – прошептала Мэри, и Тимми вышла из кухни, прошла через гостиную, спустилась со ступенек крыльца и села в такси, которое дожидалось ее возле дома. Она еще успела помахать рукой Бриджет, но вот такси тронулось, и Тимми поехала прямо в аэропорт. В ее ушах еще звучал голос матери, благословлявшей ее, и в эту минуту она вдруг поняла: Господь ее уже благословил, хотя послал ей много трудностей и испытаний. Он столько даровал ей всего за эти годы, и сейчас она получила от него еще один дар. После того как она сейчас встретилась с призраками прошлого, ей будет легче жить в настоящем и идти навстречу будущему.

– Симпатичная женщина, – заметила Бриджет, обращаясь к матери. – И видно, богатая. Вы там, в Америке, как я понимаю, вращались в самом шикарном обществе, верно, мама?

Отец каких только небылиц не рассказывал детям, красовался перед ними! Мэри помалкивала. И сейчас она только кивнула и отвернулась. В глазах у нее стояли слезы.

Глава 21

Тимми позвонила Жан-Шарлю из аэропорта, дожидаясь рейса на Лондон. Он был у себя в кабинете, голос у него звучал деловито. Конечно же, он не знал, где она находится. У нее на мгновение возникло искушение рассказать ему все и полететь в Париж, чтобы увидеться. До назначенного дня свидания оставалось всего три недели, и у нее аж сердце замирало, так хотелось его увидеть сейчас же, сию минуту.

– Что ты делаешь? – спросила она оживленно. Давно уже она не чувствовала такого душевного спокойствия. И такой свободы, такой радостной уверенности, что все для них для всех сложится счастливо. Может быть, молитвы сестры Анны уже начали оказывать действие. Казалось, что и ребенок тоже растет не по дням, а по часам. Тимми снова надела свой свободный жакет, чтобы лететь в нем, и растущий живот не было видно.

– Собираюсь везти жену на последний сеанс, – сказал он с отчаянием в голосе. В предстоящие недели ему надо было переделать множество дел, да еще и рассказать обо всем детям. Он решил отдохнуть с ними немного в Портофино, приедет туда с девочками, а Ксавье обещал к ним присоединиться. Жан-Шарль хотел побыть только с ними, рассказать о своих намерениях, а потом, после их поездки, сказать жене, что уходит от нее навсегда. Он будет рядом и всегда сделает все, что нужно, пока она болеет, – если она этого захочет. Если же не захочет, он уверен, что с облучением она справится сама, с ней рядом будут девочки. Самое худшее он пережил вместе с ней. –  Почему ты спрашиваешь? С тобой что-то случилось? – В его голосе зазвучала тревога. Ему показалось, что она что-то затевает. Он все время жил в страхе, что Тимми это все надоест и она его бросит. Он был бесконечно ей благодарен за то, что она все еще с ним, очень это ценил и все время говорил ей об этом. Когда она ему сейчас позвонила, ему показалось, что у нее счастливый голос.

– Сама не знаю. На меня вдруг нашло безумие, и я подумала – может быть, ты захочешь встретиться со мной на Эйфелевой башне на две недели раньше?

Если так, она прямо сейчас прилетит в Париж и встретится с ним в любом месте, которое он назовет. Ее охватило ощущение чудесной легкости, какого она не испытывала много лет, легкости и свободы. В Дублине с ее души свалилась гигантская тяжесть, и она хотела поделиться с Жан-Шарлем своей радостью.

– Тимми, я не могу. – В его голосе было отчаяние. – Ты же знаешь, эти две недели я должен провести с детьми. Это мой долг перед ними, поверь мне.

Тимми старалась не показать всю глубину своего разочарования. До их встречи оставалось совсем немного времени, и если Жан-Шарль настаивает, чтобы они встретились именно первого сентября, что ж, она подождет. Пока она слушала его, объявили посадку на ее рейс.

– Мне пора, – сказала она, никак не отозвавшись на его возражение. Ей не хотелось с ним спорить. Первого сентября так первого сентября.

– Ты где? – спросил он, ничего не понимая.

– Нигде. Я возвращаюсь домой. Просто захотелось тебе позвонить.

Тимми не сказала, откуда ему звонит, и когда он через полчаса позвонил на ее мобильный, телефон был отключен. Жан-Шарль недоумевал, где же она все-таки была, когда ему звонила, и не мог ей дозвониться почти целые сутки. Он уже не на шутку волновался за нее и боялся, что она на него рассердилась, но она разговаривала с ним как всегда.

Она с все большим и большим волнением думала об их встрече в ресторане на Эйфелевой башне. Они не виделись уже четыре месяца – целая вечность и для нее, и для него. Оба побывали в аду и вернулись оттуда кружными, окольными путями. Но по-прежнему шли к своей цели, не сбиваясь с дороги, и так же сильно любили друг друга. Тимми чувствовала себя счастливой, стала меньше бояться, особенно после того, как повидалась с матерью. Эта встреча словно бы сняла с нее проклятие, которое всегда наводило на нее ужас, она раньше думала, что ей на роду написано, чтобы ее всегда бросали. Тимми больше не чувствовала на себе этого проклятия, оно исчезло в тот день, когда Тимми побывала в Дублине. Да, родители ее бросили, но мать Тимми была такая слабая и забитая жизнью женщина, что ничего другого от нее и ожидать было нельзя, и Тимми это поняла.