С папой на рыбалку - [5]
Я тут же бросилась ему помогать. Трудно поверить, что эти крохотные белые червячки способны так быстро передвигаться.
— Рангел! Клюёт! — снова завопил папа и кинулся к удочке дяди Рангела.
Оставив червей, дядя Рангел опередил его. В воздухе засвистела леска и обвилась вокруг папиной шеи. Рыбы, конечно, не было.
— Не было печали, так черти накачали! — процедил с недовольным видом дядя Рангел.
Мне не терпелось узнать, что он этим хотел сказать, но спрашивать я не стала. В таких случаях лучше помолчать.
Минутное раздражение прошло, и дядя Рангел улыбнулся. Он человек неплохой, быстро остывает.
— Клюёт, вот что главное! Домой вернёмся с рыбой, — уверенно заявил он.
Поплавки опять на воде. И опять тишина.
Вдруг поплавок дяди Рангела дрогнул и заскользил по водной глади. Снова засвистела леска. И в воздухе мелькнула маленькая серебристая рыбка и упала в траву. Мы столпились вокруг неё. Дядя Рангел принялся снимать её с крючка.
Мы с папой сгорали от зависти. Хотя рыбка была невелика, но по крайней мере было что положить в садок. Дядя Рангел с торжественным видом вытряхнул из него всё, что в нём хранилось, опустил в него рыбку, захлопнул крышку и, чтобы не открылся, закрепил крышку прутиком. Затем нашёл подходящий пенёчек, привязал к нему садок и опустил его в воду.
— Лиха беда начало! — самодовольно сказал он и, закинув удочку, уселся на берегу.
Мы с папой сидели молча, нам пока хвалиться было нечем.
Как долго это длилось, сказать трудно. Одно было ясно — настроение у папы заметно испортилось. Но вот и наш поплавок дрогнул и как бы самостоятельно устремился куда-то по ровной поверхности воды. Папа осторожно подсек, и вот серебряная рыбка уже подпрыгивает на траве. Мы с радостными возгласами кидаемся к ней. Папа с важным видом отцепляет её, а я высыпаю из нашего садка все лески, катушки, поплавки и коробочки. Теперь и у нас садок не пустует.
Наступило время обеда. Укрепив удочки на колышках, мы отошли в сторонку и раскрыли рюкзаки. Прошлый раз чего в них только не было. Сегодня обед чуть поскромней. Да, честно говоря, и есть-то особенно не хотелось. Обедаем, а глаз не можем оторвать от поплавков. Всё равно что читаешь во время еды. Папа вечно меня ругает за это. А тут сам кладёт в рот кусок за куском, даже не замечая, что он ест.
Мы провели у озера весь день. Когда солнце стало садиться, мы с папой вытащили ещё три рыбки. Все три окуньки. Дядя Рангел поймал пяток. Когда совсем стемнело, мы смотали удочки и побрели к остановке автобуса.
— Что же нам теперь делать с нашим уловом? — спросил папа. — Жарить — слишком мало. Выбросить — рука не…
— Зачем же? — удивился дядя Рангел. — В кашу пойдёт. Эх, что за каша получится! У нас по меньшей мере триста грамм рыбы. Я такое из неё сделаю — пальчики оближешь…
— Тогда поехали к нам! — решительно сказал папа.
— Ладно. Моя Мария в эту ночь дежурит, — согласился дядя Рангел.
Домой вернулись усталые, голодные, загорелые, а главное, весёлые и довольные.
В дверях нас встретила мама.
— Ну где же ваша рыба?
— Наша рыба с нами, — загадочно ответил папа.
— Не густо! — небрежно ответил дядя Рангел. — Граммчиков триста.
Мама заглянула в садок.
— Тут и ста граммов не наберётся! — Она презрительно поморщилась. — Рыбы кот наплакал, а вони будет на весь дом. И потом, я с пятью рыбёшками возиться не стану. Занимайтесь ею сами.
— А мы и не позволим тебе к ней прикасаться, — сказал папа. — Рангел приготовит кашу с рыбой.
Мы переоделись. Папа с дядей Рангелом умылись, и после этого мы все отправились на кухню.
Дядя Рангел потребовал передник, сковородку, растительного масла, муки, мяты, соли, нож, две тарелки и пол-лимона. Мама демонстративно вывалила всё это на стол, предупредила, что уходит к Димитровым смотреть телевизор, и предложила мне пойти с нею. Я отказалась, мне было куда интересней посмотреть, как готовят кашу с рыбой.
Итак, кухня была целиком предоставлена в наше распоряжение.
Дядя Рангел с папой засучили рукава. Дядя Рангел принялся чистить рыбу на тарелке. Вдруг он замер.
— Борислав! А вино?
— Фу-ты! — папа хлопнул себя по лбу. — Ну-ка, Ани, сбегай, моя девочка, в «Фею» и принеси бутылку «Димиата». Только скажи Славу, чтобы дал тебе со льда, поняла?
Папа всучил мне два лева, и я с большой неохотой пошла за вином.
Когда я вернулась, папа и дядя Рангел хмурились — явно были чем-то расстроены. На полу я увидела большое мокрое пятно, под скамейкой тихо стонал наш кот Ма́рко, а в мойке немного в стороне были сложены остатки разбитой тарелки.
— Что случилось, папа? — спросила я, сунув бутылку в холодильник.
— Изволь радоваться, этот гад стащил рыбину. Самую большую! — сказал папа.
Дядя Рангел сосал ободранный палец и со злорадством сквозь зубы цедил:
— Мы ему всыпали хорошенько, чтоб не повадно было!
— А это что? — указала я на собранные черепки. — Мама с ума сойдёт, тарелка из того сервиза, что ей подарили на день рождения.
Папа махнул рукой.
— Нам сейчас не до сервиза! Этот негодяй чуть было не сожрал всю рыбу!
— С тарелкой дело поправимое! — добавил дядя Рангел. — Тарелок хоть пруд пруди. Сервиз можно другой купить, а чего стоит наловить рыбы, а?
