С огнем не шутят - [15]

От этой мысли на душе у Себастьяна сразу сделалось спокойнее и умиротвореннее.

Какая мне разница, есть ли у Евы где-то в Шотландии или в какой-нибудь другой части земного шара богатей любовник, продолжал размышлять он, поднимаясь с кровати, принимая душ, бреясь и чистя зубы. И воздействует ли она на меня какими-то сверхъестественными силами. Конечно, околдованным быть не особенно хочется, но ко мне-то ей для чего применять магию? Я и без этого от ее красоты и непосредственности — реальна та или обманчива — просто балдею, и она об этом наверняка знает. Короче говоря, я должен наслаждаться ее обществом, пока имею такую возможность. А когда вернусь домой, опять заживу нормальной, размеренной жизнью и все станет на свои места.

В дверь постучали в тот момент, когда, вытершись, Себастьян вышел из душа и только успел надеть на себя трусы и шорты.

Кто это надумал пожаловать ко мне в такую рань? — подумал он с оттенком раздражения, открывая дверь.

На пороге стоял Родди. Его губы казались теперь не такими толстыми, как раньше, потому что были сильно сжаты, а их уголки опущены вниз. В глазах его светилась вражда.

— Здорово, — сказал Себастьян, сразу догадавшись, чем недоволен приятель, и напуская на себя безразличие. — В чем дело?

— Войти можно? — угрюмо произнес Родди, не отвечая на приветствие.

— Пожалуйста.

Усевшись в гостиной в кресло, Родди посмотрел на прислонившегося к комоду и сложившего на рельефной обнаженной груди руки Себастьяна исподлобья и с явной угрозой.

Тот чуть не рассмеялся, настолько комичной показалась ему эта воинственность.

— Ты поступаешь подло, — процедил сквозь зубы Родди после продолжительной паузы.

— Подло? Ты это о чем? — спросил Себастьян невозмутимым тоном, перенося тяжесть тела на одну ногу и опираясь локтем на поверхность комода.

— Об этой женщине, естественно. — Родди повел сутуловатыми плечами. — О Еве.

Себастьян удивленно вскинул брови, изображая полное непонимание. Этот разговор, устрашающее сопение Родди, его лицо, напоминающее сейчас физиономию печального клоуна, забавляли его все больше и больше.

Он мог быстро прекратить эту комедию: всего лишь раз показал бы затеявшему ее храбрецу кулак, и тот мигом исчез бы отсюда. Но развитие событий обещало быть довольно смешным, а Себастьян, несмотря на склонность чересчур многие вещи подвергать тщательному анализу, любил посмеяться.

— На твой взгляд, я повел себе с Евой подло? Это ты имеешь в виду?

— Подло ты повел себя со мной! — заявил Родди, уморительно раздув ноздри.

— Еще интереснее! — Себастьян присвистнул. — И каким же образом?

— Я первый занял место рядом с этой женщиной! И она была согласна…

Чем Родди закончил свою фразу, Себастьян не услышал, так как громко расхохотался, больше не в состоянии сдерживаться.

— Ты еще и смеешься? — взревел Родди, и его лицо стало красным, как переспелый помидор. — Тебе весело? Да… да за такое знаешь, что бывает?

— Что? — поинтересовался Себастьян, все еще смеясь и опять складывая на груди руки.

Взгляд Родди скользнул по мускулистым плечам соперника, поблескивающим в свете утреннего солнца, по мощным бицепсам, на которые раньше он, очевидно, не обращал внимания, и его пыл заметно поугас.

— Ну, так что за такое бывает? — снова спросил Себастьян, смеясь теперь одними глазами.

— Да это я так, сгоряча брякнул, — пробормотал Родди, нервно сглотнув. — Если честно, я вовсе не хочу с тобой ссориться. Давай поговорим спокойно.

— Давай, только, честное слово, я так и не понял, чего ты от меня хочешь.

— Ева была готова повеселиться в этой поездке со мной и, если бы не ты, уже вчера вечером мы «оторвались» бы с ней по полной программе, — произнес Родди с видом оскорбленной добродетели.

Себастьян представил, как его необыкновенная, загадочная Ева — то задумчивая фея, то восторженный ребенок, то робкая девочка — предается в объятиях этого ливерпульца низменным утехам, и на смену радости в его душе пришла вдруг такая злость, что пальцы рук сами собой сжались в кулаки. Ему вспомнились фальшивые улыбки продажной девки, которая с готовностью пошла тогда ублажать Родди. Нет, по сравнению со светлыми искренними улыбками Евы они вызывают лишь омерзение.

Ишь о чем размечтался, чертов кретин, подумал он, глядя на Родди немигающим взглядом и стискивая зубы. Еву ему подавай! Пусть довольствуется уличными красавицами, ведь они ему по карману!

— Ева сама тебе сказала, что готова… — Повторять слова Родди «повеселиться» и «оторваться по полной программе» он не захотел.

Слишком неуместны они были рядом с ее именем. — Что не прочь терпеть тебя рядом с собой на протяжении всей поездки?

Родди моргнул — не то, потому что вопрос Себастьяна прозвучал для него неожиданно, не то, потому что его покоробили слова «терпеть тебя рядом с собой».

— Нет, ничего такого она мне не говорила, — проворчал он. — Но ты же сам видел, как ей приятно было сидеть рядом со мной в автобусе, слушать мои истории. Она смеялась и выглядела очень довольной…

— Лишь потому, что хорошо воспитана и не могла позволить себе послать тебя вместе с твоими историями куда подальше, — жестко перебил его Себастьян, от гнева чуть выдвинув вперед челюсть.