С Лубянки на фронт - [16]

Одни говорят, что в момент вторжения гитлеровских войск нарком обороны СССР приложил максимум усилий для того, чтобы отразить удар вермахта и сорвать планы немецкого блицкрига. Другие упрекают его за грубейшие ошибки, которые привели к огромным человеческим жертвам и крупным военным катастрофам на фронтах — в Киевской, Смоленской и Харьковской операциях.

Не потому ли у Тимошенко нет «Золотой Звезды» Героя Советского Союза за персональное руководство сражением в Великой Отечественной войне, а орден «Победа» был вручен ему не за боевые действия на фронтах, а с такой интерпретацией: «за планирование боевых операций и координацию действий фронтов». Наверное, Сталин знал, кого и как награждать.

Второй медалью «Золотая Звезда» маршала Советского Союза Тимошенко наградили в 1965 году в день его 70-летия с формулировкой «за заслуги перед Родиной и Вооруженными силами СССР».

Для Михеева довоенный Тимошенко был героем. Анатолий Николаевич знал многое из биографии этого «статного работящего бессараба», который был семнадцатым ребенком в многодетной семье аккерманского крестьянина.

Участник Гражданской войны, получивший на ней полдесятка ранений, служил в 1-й Конной армии у С.М. Буденного, участвовал в обороне Царицына, где неоднократно встречался со Сталиным. Командовал Северо-Кавказским, Харьковским и дважды краснознаменным Киевским военными округами, а во время Советско-финской войны — Северо-Западным фронтом.

Узнал Анатолий Николаевич и историю направления его для участия в советско-финской кампании, начавшейся в 1939 году. Согласно молве, ходившей среди генералитета Генштаба, Сталин собрал командующих округами и задал им вопрос:

— Кто готов взять на себя командование в северной кампании?

Все сидевшие понуро склонили головы, уткнувшись глазами в зеленое сукно огромного стола. Повисло гробовое молчание. Неожиданно заскрипел стул и поднялся высокий бритоголовый Тимошенко:

— Я надеюсь, не подведу вас, товарищ Сталин.

И тут вождь вспомнил Гражданскую войну, эпизоды Царицынской битвы и в ней смелого рубаку Семена Константиновича.

Сталин подошел к нему и потянулся к эфесу его шашки, пытаясь вынуть ее из ножен:

— Я хочу посмотреть, сколько ты белых порубал?

Дернул раз, дернул два, но вытащить ее никак не смог.

— Э, так она у тебя только для украшения? — съязвил Сталин с улыбкой, — прикипела от бездействия, даже не вынимается. Носишь, Семен, ты ее, как цацку.

Тогда Тимошенко привычным движением быстро оголил шашку, а она оказалась вся в многочисленных зазубринах, с запекшейся кровью и прилипшими волосами. Сталин в ужасе отшатнулся:

— Убери, убери сейчас же… Ты ее хотя бы вытер!

На что Тимошенко ответил:

— Я не успел, товарищ Сталин, спешил к вам на встречу, — то ли вправду, то ли шутя ответил грозный рубака.

Вот так Тимошенко оказался на войне с воинством бывшего русского генерала, ставшего маршалом Финляндии Карла Маннергейма. Солдат и офицеров противника Тимошенко называл по привычке — белофиннами…

Время с конца сорокового и начало сорок первого годов в РККА ознаменовалось серией совещаний высшего командного состава, командно-штабных учений и оперативных игр с полевыми поездками. Эта работа кипела и била ключом. Советский Союз жил в обстановке ожидания войны, чем-то похожей на нынешнее время.

По указанию наркома обороны Тимошенко и, конечно, с согласия Сталина 23 декабря 1940 года было проведено одно из крупнейших военных совещаний. На нем присутствовало около трехсот, а конкретнее, в исторической литературе встречается цифра 276, маршалов, генералов и адмиралов СССР. Оно продолжалось 9 дней и завершилось вечером 31 декабря.

В своих выступлениях ряд советских военачальников честно докладывали о недостатках в боевой подготовке и готовности наших войск из-за перенесения госграницы глубоко на запад после разгрома немцами Польши и присоединения Западной Украины к СССР. Они ратовали за то, что важнейшим элементом боевой подготовки командирского состава и штабов Красной армии должны быть постоянные занятия личного состава на полигонах. Как реакция на эти замечания сразу после совещания прошла двухнедельная штабная игра.

И на совещании, и в учениях принимал активное участие и дивизионный комиссар А.Н. Михеев. Он тогда уже понимал, что страна стоит на пороге большой войны с сильным противником, а поэтому следует серьезно готовиться к ней. Но, по его рассуждениям, некоторые меры, принимаемые командованием, были сомнительны, о чем он докладывал наркому обороны С.К. Тимошенко.

Так, еще весной сорок первого начальник Генштаба генерал армии Г.К. Жуков приказал передвинуть к границе, совершенно необорудованной в инженерном отношении, причем максимально близко: истребительную авиацию на 20–25 км от границы, бомбардировочную — на 50–60 км, а многие аэродромы на стратегических направлениях разместил вообще в восьми километрах от границы.

Опасность этих перемещений на необустроенной границе хорошо понимал вчерашний выпускник военно-инженерной академии. Он оказался прав — первый внезапный налет гитлеровцев буквально смял наши гарнизоны с недостаточным вооружением и скудными запасами боеприпасов.