С каждым вздохом - [66]
Сани неожиданно поняла, что он передвинул свою кровать. Ближе к ней, между прочим.
— Что ты делаешь? — взвизгнула она.
— У камина слишком жарко, — сказал он. Камерон сел, снял рубашку и носки, и лег. — Черт, женщина ты положила слишком много лобелии в чай.
— Что значит, что ты почувствуешь себя лучше намного быстрей.
— Путь к выздоровлению, как я подозреваю, длин и тернист.
Сама того не желая, Сани улыбнулась.
— Ты никогда не говорил, как хочешь почувствовать себя лучше, а только что хочешь, чтобы стало лучше.
— В следующий раз буду точнее.
Сани не могла помочь, но наделась, ради своего бедного сердца, что следующего раза не будет. Она пыталась сосредоточиться на книге, но она была, как Саншайн уже признавала и раньше, скучной как уборка.
И Камерон, очевидно, вспомнил новую порцию неприятных вещей о ней. Он стал бормотать по-французски, перешел на латинский, и когда разошелся на итальянском, Сани решила что с нее хватит. Она развернулась, чтобы сказать ему об этом.
Книга выскользнула из пальцев и приземлилась ему на лицо.
Он вскрикнул, сел и уставился на нее.
— Почему, черт возьми, я думал, что провести ночь у тебя на полу будет хорошей идеей?
— Я никогда не просила тебя об этом! — выпалила она в ответ.
Он посмотрел на нее, открыв рот. Затем закрыл его. — О, черт, — сказал он со вздохом, откладывая книгу. — Саншайн…
— Я в порядке, — резко сказала она. — Все в порядке.
— Нет, это было неуместно. Я извиняюсь. — Он протянул руку и дотронулся до нее. — Я не имел в виду то, что сказал. Я очень благодарен за твою доброту ко мне, особенно, когда не дал тебе выбора.
— Не думаю, — выдавила она. — Я бы смогла тебя выставить. Я уверена.
Камерон улыбнулся и убрал руку. — Я убежден, что смогла бы, и я высоко ценю твое самообладание. Почему бы тебе не лечь, любимая, и успокоиться. Я присмотрю за тобой.
— Из ванной, — пробормотала она на выдохе. Сани легла, потому что думала, что так могла бы укрыться одеялом с головой и больше не смотреть на него. Саншайн закрыла глаза, когда почувствовала, как он убирает волосы с ее лица.
— Если понадобится — из ванной, — согласился он и замолчал. — Ты предложила мне больше гостеприимства, чем я заслуживаю, и я благодарен тебе за это. — Он остановился. — И я очень благодарен за место перед камином.
Саншайн молча, смотрела на него.
Он подтянул ее одеяло повыше, снова коснулся ее лица, а затем лег. Мужчина молчал какое-то время. — Спасибо за укрытие, Саншайн.
Она не могла ответить. Сани ждала, пока не услышала его глубокое дыхание, затем перевернулась на бок и часто-часто задышала, чтобы не заплакать. Она не хотела быть его укрытием.
Она хотела быть тем, кем она была когда-то для него.
Она хотела толкнуть его, чтобы выяснить, мог ли он вспомнить больше то, что почувствовал у порога Морейж, выяснить, мог ли он вспомнить все, что забыл. Она хотела толкнуть его так сильно, чтобы он потребовал, чтобы она прекратила. Она хотела загнать его в угол, где у него не было бы выбора, кроме того, чтобы признать, что он знает, кто он такой. Или чтобы он допустил, что у него не было понятия, что произошло до того, как его ударили по голове.
С той же страстью Саншайн хотела убежать от него так далеко, как только сможет. Она разрывалась между первым и вторым, и ее удивило, что она не разрыдалась рядом с ним.
Толкнуть его, или вытолкать.
Может к тому времени, как она проснется, он уйдет, и ей не придется принимать решение.
Она не возлагала на это больших надежд.
1 — Однотипные аптеки, принадлежат компании "Бутс" — фармацевтическая компания; выпускает и продаёт через широкую сеть собственных аптек и магазинов аптекарские товары, предметы личной гигиены и косметики, а так же некоторые предметы домашнего обихода. Основана в 1888 г. — прим. редактора
Глава 18
Камерон кое-как развел огонь в камине Саншайн, потер руки и пошел на кухню поставить чайник. Стояла весна, или, по крайней мере, так гласил календарь, но сейчас он в это не верил. С другой стороны, он встретил весну двадцать восемь раз намного скуднее одетый и со значительно меньшим количеством еды, так что сейчас ему было не на что жаловаться.
В действительности, у Камерона вообще не было причин жаловаться хоть на что-нибудь, особенно с тех пор, как его перестало выворачивать наизнанку. Он чувствовал себя прекрасно, хотя и понимал, что Саншайн заварила ему чай крепче, чем следовало бы. Может он мог приписать убийственный травяной гнев всем реакциям, которые, казалось, были у нее на него.
По крайней мере, она позволила ему остаться. Либо он действительно жалко выглядел, либо, она просто хотела посмотреть, что происходило с ним всякий раз, когда он переступал через ее порог. Это вызывало ту же головную боль, что по разным причинам за прошедшие две недели возникала у него. Порог Саншайн, внутренний двор Патрика МакЛеода, слова из прошлого…
Камерон, скачи за ведьмой МакЛеодов.
Странно, почему он не думал об этих словах или о том сражении. Еще он не думал о провалах в памяти, которые, казалось, следовали за тем сражением. Это выглядело так, словно он пошел прокатиться на лошади, затем упал с нее, и очнулся в больнице в веке, который определенно был не его. Магия? В то время он был в этом убежден.
Он писатель, работающий над своим новым романом, попутно выпекая свадебные торты. Она — большой любитель дикой природы Аляски, более привычная давать отпор медведям гризли, нежели мужчинам. И ей еще предстоит открыть радость от возвращения домой.
…Однажды, давным давно жил рыцарь, который дал клятву, он торжественно поклялся всем сердцем и душой защищать женщин от любой опасности, защищать детей, защищать и охранять каждую деву, которая попала в беду и особенно ту, которая попала в самую безвыходную ситуацию… оказалась в самой страшной беде….
Шотландский дворянин Йен Маклеод уснул в средневековой темнице, а проснулся — в комнате наполненной длинными белыми платьями.Джейн Фергюссон страстно желала создавать невероятно модные изделия, но вместо этого надрывалась в магазине свадебного платья.К чему приведет их роковая встреча — к кровопролитию или к счастью?
Когда американка Женевьева Баченэн узнает, что получила огромное наследство, она совсем этому не рада. Завещание содержит одно условие: наследница должна переехать жить в Англию.Череда неожиданных событий приводит к тому, что Женевьева меняет свое решение.Ее наследство представляет собой ни больше ни меньше, как огромный замок. Да вдобавок ко всему замок этот имеет собственное привидение, и не какое-нибудь, а в виде красавца-рыцаря из 13-го века, впрочем, довольно грубого и неотесанного.Проделки привидения поначалу пугают Женевьеву, потом пробуждают интерес, а в конце снова пугают.
Магическая история любви современного мужчины, перенесшегося в средневековую Англию и красавицы, которой он мечтал обладать.Джейк Килчурн путешествует по миру, разыскивая изящные камни для своих творений, но именно во время неожиданной поездки мимо замка Сикерк, он встречает призраков, обсуждающих красавицу, жившую несколько столетий назад.Аманда де Пьяже занята тем, что у нее лучше всего получается — обороняется от поклонников — пока не натыкается на странного человека совсем другого типа. Он без сознания, грязный, и странно одет.
Как вы думаете, можно ли педагогу с опытом работы всего два года попасть на такую престижную работу, как гувернантка для младшей дочери Его Величества? Вот и я думала, что шансы на это слишком малы. Но эта работа была столь заманчивой, столь притягательной, что я решила рискнуть, несмотря на то, сколько гувернанток уже оттуда сбежало. Как говориться, кто не рискует, тот не пьет шампанского! .
«Судьбу свою искать — дело нелегкое. Не знаешь, что выпало тебе — то ли дорога долгая, то ли свадьба с песнями, то ли палаты княжеские, то слез река. Хотела я от доли нежеланной уйти, сбежать и затеряться навеки. Да чтоб не знал никто, чтоб не трогал, не видел, чтоб жить по собственному разумению. Да видно не уйти… Боги мудрые все знают и, если уж написана участь твоя алыми буквами в книгах чародейских, если сложена твоя песнь да не одна, не сбежать. Найдет тебя судьба хоть на краю мира. Поведет странами дальними, дорогами пыльными, волной морскою, шепотом нежным, что слышится в ночи…».
Сцена — окраины страшных Рдейских болот. Участники действа — лешие и оборотни. А так же — таинственные и проклятые клады, легенды и мистика древних топей. Притяжение, как вспышка и секс в парке возле Петродворца. И сразу — расставание, разрыв. Сказочной красоты лешинка из Якутии — соперница? Молодой волк — достоин ли он стать отцом ребенка? Сможет ли доказать свою любовь? И вся эта мистика тут, рядом — около нас. Цикл «Другие рядом с нами» — спокойный, обыденный взгляд на существование рядом с нами потомков древних, почти вымерших рас.
Путь в ад услан благими намерениями. Меня зовут Джемма Блекберн и я Воин. Новость о том, что я не человек, была лишь началом моих проблем. Моя лучшая подруга Тейлор по-прежнему числится пропавшей, впрочем, как и Бессмертный Амулет, и моя задача вернуть их обоих обратно. Я не знаю, кому я могу доверять, и не уверена, смогу ли выбраться из этой передряги, но я намерена это выяснить или умереть, пытаясь. В придачу ко всему, в городе объявляются новые враги и преподносят очередной сюрприз — древнее пророчество, которое сотрет границы между добром и злом.
Спустя месяц город снова ожил и начал жить новой жизнью. Лорен исчезла, и все теперь перестало иметь для Велимонта смысл. Он стал королем, снова победил Арта, и весь мир теперь знает о существовании сверхъестественных существ. Казалось бы, что еще могло пойти не так? Люди видят в них угрозу, но, даже несмотря на это, новый Орден без конца пытается доказать всем, что они никому не желают зла. Но то, что они не желают никому зла, еще не значит, что они не причинят его. Ко всему прочему, со временем все в Ордене начинают понимать, что проблема не только в людях, и новая, куда более серьезная опасность может исходить как от древних источников, так и от них самих… Что, если главный их враг теперь — это они сами?
Первая любовь, самая крепкая дружба, приключения — всё это происходит, пока ты учишься. Но для меня это совсем иное: никаких отношений, никакой любви, никаких приключений, только одна сплошная учеба и насмешки со стороны своих сверстников, из-за того, что я не королевских кровей… Но я всё вытерплю, потому что осталось всего каких-то пять месяцев и настанет долгожданная свобода… если, конечно, не помру из-за своего дара…