С другой стороны - [23]

После того, как я преодолел платформу, которая, впрочем, не сопротивлялась, то сразу пошёл в свободное купе, решив не блокировать его сразу, а подождать первых гостей, если таковые будут, а потом уже судить. Если Уизли меня специально будет искать, то «коллопортус» быстро решит проблемы и с Драко, и с Роном, и с Гермионой, которые изначально должны просто выбесить меня, если их поведение недалеко ушло от книжного.

К счастью, долго предаваться раздражению не вышло — я чисто физически не мог постоянно быть в напряжении и предвкушать неприятности, поэтому меня, наконец, отпустило. Я расслабился, удобно разместился на половину посадочных мест, накрылся захваченным с собой пледом и достал книгу, которая простым и понятым языком рассказывала о различных бытовых и шуточных чарах. Каких их только не придумали! Чего стоили специализированные чары по стирке вещей, или, например, отличный сглаз, зачем-то усиливающий насморк у цели. Нет, конечно, это может сойти как изощрённый способ смертоубийства, если вложить достаточно сил и забить носо-глотку малоаппетитной субстанцией, но такой смерти я не пожелаю никому. В принципе, странное заклинание, но эффект я на всякий случай записал. Зачем-то…

Через минуту ко мне постучались. Я открыл дверь и уставился на круглолицего, неуверенно жмущегося у двери, мальчика. Это был, судя по всему, Невилл Долгопупс (или Лонгботтом?).

— Извини, ты случайно не видел здесь жабу? Она постоянно от меня убегает!

Я доброжелательно улыбнулся, показательно показав ему свою книгу и показывая, что жаб я тут точно не высматривал.

— Я бы рекомендовал не раздражать других учеников, а обратиться сразу к старостам, они наверняка знают подходящее заклинание. Мне то несложно ответить, а кто-то может к тебе и придраться… кстати, как тебя зовут?

— Да…ты прав! — мальчик энергично закивал, — Я — Невилл Лонгботтом (всё-таки мой внутренний переводчик перевёл именно так…).

— Я — Гарри Поттер. Кстати, если хочешь, то, как найдёшь жабу, приходи сюда — вместе сидеть всяко веселее…

Невилл немного удивился мне, но лишь поблагодарил за совет и ушёл, чтобы через пару минут вернуться вместе со своими вещами и продемонстрировать своего питомца. Я не поленился и помог ему разложить их, а после чего, как я оценил жабу, ненадолго повисла тишина. Впрочем, действительно ненадолго, так как уже через пару минут мы не сдержались и постепенно барьер отчуждённости между нами стал спадать. Всё-таки я мог быть хоть тысячу раз попаданцем, но это не отменяло того, что мне не хватало обыкновенного общения, когда от твоего следующего слова не зависит твоя жизнь, здоровье, или деньги. Конечно, частично я утолил жажду общения со своим репетитором по этикету, но она, как водится, была очень интеллигентной особой и не одобряла неформальные способы общения.

Так что уже через пару минут я старательно выспрашивал у своего первого знакомого о его жизни. Лонгботтом рассказывал без особых проблем, но часть информации недосказывал, впрочем, я его понимаю: не каждому приятно рассказывать, как тебя шпыняет бабушка в особо тяжкой форме. Но о его раннем увлечении травологией он рассказывал с особым удовольствием: по нему явно плачет Хаффлпафф (Пуффендуй?) вместе с профессором Спраут (Стебль? Как-то неэтично).

Я же рассказал Невиллу про своих дражайших родственников, а также про лесничего Хогвартса, который приходил меня забрать. Лонгботтом впечатлился и посочувствовал как моим родственникам, как грации и чувству такта Хагрида. Я не настраивал его против него, а просто намекал, что он, конечно, добродушный, но больно наивный и простой, и что у него могут быть свои понятия на счёт того, что хорошо, а что плохо, что опасно, а что не очень.

Через какое-то время купе снова открылось, и к нам ввалилась одна из рыжих шевелюр. Рон в лучших предполагаемых традициях Уизли влетел к нам с грацией хромого тролля, и, не представившись, уселся в наше купе, неуклюже что-то пробурчав про то, что «мест нет», при условии, что мы уже час с лишним едем. Я тактично промолчал об этом.

Я хмыкнул и нарушил этим тишину, которая установилась после такого подъезда.

— А как тебя зовут хоть? Это — Невилл, а я — Гарри.

— Рон. Рон Уизли! А вы знаете, на какой факультет поступите? А за какую команду по квиддичу вы болеете? — Рыжий начал со скоростью пулемёта забрасывать нас вопросами, даже не дожидаясь ответов.

Ему, судя по всему, не хватало общения до этого, раз уж он начал нас так бомбардировать.

— Я до этого жил у родственников неволшебников, — я пожал плечами, — поэтому я не успел познакомиться с квиддичем как следует, но мне эта игра не очень нравится заочно.

Конечно, я сейчас мог сколько угодно рассказывать о том, какие идиотские правила у квиддича, но на самом деле мне даже как-то стыдно копировать чужое мнение тех, кто писал так помогающие мне фанфики.

— А на счёт факультета я ничего не могу сказать, поскольку каждый по-своему хорош. На Слизерине можно завести полезные связи, это поможет в жизни после школы, но это не лучший факультет для Мальчика-который-почему-то-жив, — Невилл хмыкнул, — Гриффиндор же — хороший факультет именно для моего титула, но не для меня, поскольку иногда я всё-таки предпочитаю подумать, прежде чем куда-то лезть. Ну, и Райвенкло и Хафлпафф наиболее удачные для меня варианты. Первый — потому что я не вижу ничего плохого в том, чтобы учиться в школе, — я выделил последнее слово, — а второй, потому что там отлично можно адаптироваться к школьной жизни и не обращать внимание на межфакультетское соперничество между Львами и Змеями.