С английским флотом в мировую войну - [20]

Второе призовое состязание в боксе, на котором я присутствовал, происходило между офицерами 4-й эскадры. Офицерский бокс был более редким зрелищем и поэтому привлекал особый интерес. Участники были преимущественно мичмана, гардемарины и молодые лейтенанты. Выступали, однако, также двое старших лейтенантов в возрасте около 35 лет, несколько инженер-механиков и один казначей. Боролись «до последнего дыхания». Изрядно расквашенная физиономия еще ровно ничего не значила. Необходим был нокаут, чтобы противник потерял сознание или, по крайней мере, способность стоять на ногах.

На этих состязаниях было пролито еще больше крови, чем на боксе матросов. Причиной этого могло быть то, что офицеры меньше практиковались. Однако спортивный дух и темперамент оставались от начала до конца образцовыми. Слабейший партнер получал иногда жестокие удары – зубам, носу и голове изрядно доставалось, но лицо сохраняло обычную улыбку, и не было ни одного случая, чтобы кто- нибудь без ожесточенной борьбы признал себя побежденным. Дважды один из противников выносился без сознания с эстрады и приводился в чувство врачом. Зрители знали всех боксеров по именам. В особенности матросы долго и рьяно аплодировали не только победителю, но и побежденному, если он показал хорошую выдержку. Главным судьей был адмирал Арбетнот – превосходный руководитель состязаний. Всю жизнь свою он был страстным спортсменом и остался таким до самой смерти, о близости которой никто тогда не подозревал. Арбетнот погиб неделю спустя в Ютландском бою вместе со своим флагманским кораблем «Defence».

27-го мая и 1 -ая эскадра вышла на артиллерийскую стрельбу боевыми снарядами. Корректировка велась с привязных аэростатов, змейкового образца, недавно привезенных в Скапа-Флоу. Они буксировались авиатранспортом «Campania», перестроенной из пассажирского парохода. Аэростаты отлично следовали на буксире на высоте 300 метров, несмотря на то, что эскадренный ход был 18 узлов. К ним были приданы еще два гидросамолета. Это была наша первая стрельба с воздушной корректировкой. Система переговоров флагами была насколько возможно упрощена, но все же сигналы доходили к нам слишком поздно и не могли служить для исправления прицела следующего залпа. Из этого первого опыта можно было, однако, убедиться, что впоследствии, с усовершенствованием системы сигналов, воздушное наблюдение принесет большую пользу для корректировки артиллерийских стрельб флота. Наши залпы из пяти крупных орудий, по одному из каждой башни, производили очень сильное сотрясение всего корпуса корабля. Флагманский артиллерист пояснил мне, что в свое время делались опыты одновременной стрельбы из всех десяти крупных орудий, но результаты получились отрицательные. Сотрясение бывало столь сильно, что происходили поломки технических средств, приборов и устройств, а также ушибы и ранения личного состава.

Король Георг и вице-адмирал сэр Дэвид Битти.

30-го мая я был приглашен на линкор «Colossus» присутствовать на испытаниях новых противоминных параванов. По окончании опытов был подан завтрак, за которым мне пришлось сидеть рядом с командующим флотом. Я воспользовался случаем показать ему только что полученную от русского морского агента в Лондоне телеграмму с приглашением мне прибыть в Лондон на совещание по военно-морским вопросам. В ответ на мою просьбу о разрешении на отъезд адмирал Джеллико, впервые за мое'с лишком годичное пребывание на Гранд Флите, посоветовал мне отложить поездку, если только я желаю участвовать в операции, которая, весьма возможно, будет интереснее, чем лондонское совещание. Дело касалось морской демонстрации в скандинавских водах, которая, как с точки зрения стратегии, так и тактики, была задумана в значительно более крупном масштабе, чем все предыдущие. «Попросите Клинтон-Бейкера дать вам прочесть мой оперативный приказ. Мне думается, вы сами тогда увидите, что вам предпочтительнее будет остаться здесь».

По возвращении к себе на корабль, который в это время производил на рейде торпедную стрельбу, я передал Клинтон-Бейкеру мой разговор с адмиралом. «Я как раз думал вам предложить то же самое, – сказал, улыбаясь, Клинтон-Бейкер, – приказ этот мною только что получен. К сожалению, он настолько объемист, что мне нет охоты распечатывать его здесь на мостике во время торпедной стрельбы. Прочтите его и расскажите мне потом, о чем он гласит. Он в моей каюте на столе». Я не заставил себя долго просить, спустился в каюту и вскрыл пакет. Приказ касался выступления всего английского флота в Скагеррак в один из ближайших дней. Разведочные действия и демонстрация не должны были, однако, ограничиться Скагерраком, а распространиться также на Каттегат и Большой Бельт, куда должны были быть посланы эскадренные миноносцы. О цели операции ничего не было сказано, но в этом отношении едва ли была какая-нибудь неясность. Появление английского флота в нейтральных водах произвело, во всяком случае, давление на Скандинавские страны. Стратегическая цель была та же, что и при двух последних операциях, это ясно следовало из собственных слов командующего флотом. Я был удивлен, насколько приказ был точно разработан и подробно все предусматривал. Линейным кораблям было назначено на второй день после выхода находиться в южной части Скагеррака, линейным же крейсерам еще несколько далее к югу. Лёгкие крейсера должны были атаковать неприятельские суда в Каттегате, эскадренные миноносцы в Большом Бельте.