Ржавое зарево - [44]
Но нет, именно страха Жежень не чувствовал.
Наоборот, показалось ему, будто очень кстати встретилась эта тварь. Именно тогда, когда единым махом сорвать-выместить на ком-нибудь все свои невзгоды — от неудалых обмоток до беспросветной любви — мечталось парню даже сильней, чем избавиться от самих невзгод…
Жежень торопливо заелозил ногами, пытаясь утвердить их попрочнее на скользоте раскисшей тропинки, мокрая и грязная ладонь его правой руки стиснулась в ноющий от напряженья кулак…
Парень был готов ко всему. Даже если бы его удар, не встретив сопротивления, безвредно мелькнул сквозь ржавого, даже если бы у страшила впрямь не оказалось иного лица, кроме бесплотного сгустка темноты в обрамлении тяжких дерюжных складок, — даже тогда парень лишь освирепел бы страшнее прежнего.
Если и могло что-нибудь ошеломить взбесившегося Чарусина закупа, так это лишь то, что случилось на самом деле.
Удар получился из тех, наносить которые Жеженю всегда хотелось, однако удавалось всего дважды-трижды за всю его богатую драками жизнь.
В длинном прыжке, всей тяжестью тела, доворотом плеч, широким крепким взмахом руки — всем, чем только можно умножить силу удара точнехонько в скулу… или в то место, где она должна была находиться. И…
И ничего.
То есть самому Жеженю показалось, будто его кулак разлетелся окрест мелкими дребезгами. Однако через ничтожнейший миг выяснилось, что это не кулак брызнул, а искры из Жеженевых глаз. Ибо по этому его кулаку, оказавшемуся целым (в общем-то и почти), а еще по левой пятерне да по коленям с глумливым чмоканьем ударила вскинувшаяся дыбом земля.
Еще миг потребовался парню для окончательного осознания, что стоит он на четвереньках почти там же, откуда кидался в драку. Стоит и снизу вверх обалдело таращится в черное пятно, прикидывающееся лицом Ржавой потворы.
— Отвел себе душу? — внезапно пророкотал из недр этого пятна хрипловатый бесстрастный голос. — Коли нет, продолжай еще — я не имею куда поспевать.
Не насмешка, не издевательство — спокойное и почти дружелюбное предложение. А голос… Что ж, так вот, со взрыкиваниями да подвывами, и надлежит, небось, разговаривать волку в человечьем подобии…
Жежень встал, не отрывая насупленного взгляда от супротивника принялся то ли ладони обтирать о штаны, то ли штаны ладонями. Парень тянул время, соображая, как бы теперь выкрутиться — коль и не с честью, то до возможности целым… И ведь еще нужно было выдумать способ упредить волхва, который, оказывается, вовсе зря счел Идолов Холм безопасным местом…
Сердце вновь начинало заходиться от злобы — теперь уже не на всякое-разное, а на именно эту вот грязно-бурую вражину. Что ж, злоба при подобных делах чувство уместное, лишь бы не через край души. Но сдержанностью Чарусин закуп отродясь не страдал. Оттого-то и доставалось парню в драках, что он, легко взъяряясь, ослеплял себя. И разные умные люди частенько ему об этом говаривали, и сам он это прекраснейшим образом понимал… но всякий раз пресловутая вздорность брала свое.
Без сомнения, успей лишь Жежень опамятовать, стать собою самим, так здесь, на мокром склоне Идолова Холма, все сложилось бы как всегда (вот только уж с этаким-то супротивником парню бы точно не отстрадаться лишь синяками, ссадинами да расквашенной рожей)…
К счастью, Жежень опомниться не успел. Помешал выворотень.
— Не злоби себя, — сквозь звероватый хрип прорезалась вдруг такая мягкость, такое участие, что парень снова будто окостенел от неожиданности. — Не злоби себя. Не досадничай. Не умучивай ноги спешиванием… спешением по никудышней дороге. Все равно ты не успеваешь исполнить веление этого… охранильника при каменном медоведе. В нынешний самый миг Изначальная Кость попадает в обладание, которому предназначена. Не сумеешь осквернить, обессилить: не найдешь, не достанешь тех, кто при НЕЙ. А ежели найдешь… — участливый голос ржавого вдруг лязгнул, как лязгает захлопывающаяся клыкастая пасть. — Зря будет. Будет, что ты выискал свою сгибель.
Парень судорожно глотнул. С чего б это выворотню тратиться на угрозы, когда он, похоже, одним щелчком может по уши в землю вогнать? Или не может? Ох, как-то неохота испытывать его способности…
И еще мельком подумалось парню, что выворотень точно не из тех, которые памятной ночью захаживали к Чарусе. Те малость правильней говорили, а этот вот, нынешний…
— Хотелось бы мне понять, почему ты с первого же мимолетного взгляда счел нас злыми ворогами? — вдруг звучно и чисто произнес «нынешний». — Разве мы причинили вред тебе или кому-нибудь из любимых и почитаемых тобою людей? Разве ты страшными клятвами обязался исполнять вздорные прихоти старца, изувечившего свой разум непосильной ношею чрезмерной премудрости?
Ржавый приумолк, словно дожидаясь ответа, но парень не смог бы выговорить ни слова. Все силы без малейшего остатка (и без малейшего прока) Жежень тратил теперь на попытки устоять на враз ослабевших ногах.
— Поверь, мы искренне желаем добра, — слышал это парень, или как-то иначе забирались в его разум чужие, не им рожденные мысли? — Мы сделаем для тебя то, на что не способны ни старик, раздавленный непониманием сути собственных знаний, ни хранимые им равнодушные боги. Мне ведомо, о какой помощи ты собирался молить их и его. Зря собирался — они не захотят или не смогут пособить главной твоей беде. А я…
Катаклизм намертво соединяет два совершенно несхожих мира, которые, соприкоснувшись, начинают уничтожать друг друга-как два хищника, посаженных в одну клетку. Гибель обоих миров почти неизбежна. Переходя из одного мира в другой, молодой бард ищет путь, который мог бы привести к спасению не только его самого, но и других людей, попавших в эту западню. Средневековая шпага одного мира-и античный меч другого. Лишь вместе они могли бы преодолеть все препятствия. Но смертельная вражда разделяет их и неотвратимо влечет к гибели...
Не в радость была Кудеславу жизнь в глуши, бередила ему сердце мечта о дальних странах. Шесть лет проскитался он по чужим краям с отрядом воинов-урманов, славы не снискал, богатства не обрел, но зато обучился ратному делу.Вернулся в родной дом, а там уж забыть его успели. И хотя он теперь всегда первый среди родовичей — и в бою, и на охоте — не считают его больше за своего. Вот если только беда в ворота постучится, тогда и позовут Кудеслава — выручай, Урман…
Один из самых популярных жанров в нашей стране, любимый и авторами, и читателями.Фэнтези — во всем ее великолепии и многообразии!Озорной юмор — и вполне серьезные проблемы.Увлекательные приключения — и оригинальные философские концепции.Мистические городские легенды — и неожиданные, таинственные повороты истории.Яркий калейдоскоп сюжетов и образов, персонажей и концепций.Повести и рассказы, относящиеся ко всем возможным стилям и направлениям фэнтези.
На смену детским шалостям приходят недетские беды. Юный гордец, возомнивший себя мастером фехтования, случайно убил на поединке своего наставника. За это и был изгнан в дикий суровый мир, в котором выжить почти невозможно. Но он уцелел и даже вернулся, снова пройдя через чудовищную Бездонную Мглу, – вернулся туда, где его по-прежнему считают отверженным…
Владение оружием – лишь стебель, корни которого скрыты от праздных взглядов. Эти корни – в опаленной душе, в кровоточащем сердце истинного Витязя. Два соприкасающихся мира, по которым его носит судьба, пожирает Бездонная Мгла – и только клинком можно вычеркнуть роковую строку из смертного приговора.
На внепланетную космическую станцию прибывают трое практикантов космотранспортного училища. Вскоре начальник станции начинает подозревать, что один из этих курсантов – суперхакер по кличке Чингисхан, согласившийся давать показания против могущественной Промышленной Лиги и законспирированный Интерполом по программе защиты свидетелей. А затем выясняется, что среди студентов есть и агент Лиги, который ищет Чингисхана. Но дело обстоит еще хуже. Мирный космический маяк из места детективного расследования превращается в поле боя…
В чулане бабушкиного дома Полинка обнаружила старую матрёшку. Каждую ночь девочка открывает куколку, и та, превратившись в загадочный образ, уносит её в дальние странствия. Первую ночь Полинка проводит с княжной на острове, вторую с русалкой под водой. Всего куколок семь. Матрешка удивительным образом исчезает и неожиданно проявляет себя на следующий день. Сны девочки наполнены легендами, при этом бабушке снятся кошмары. Какую тайну скрывает матрешка и что преподнесет последняя седьмая куколка?
Из серии "наши там" Живет человек, неплохо живет, но что-то не хватает ему в этой жизни, не ощущает он себя частью окружающего мира. Значит путь его лежит в иной мир… (как-то так, а дальше посмотрим…)
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.
Вторая война уже окончилась. Наконец-то окончилась служба в Стражах. Что же теперь ты будешь делать? Ведь впереди темное будущее…Примечания автора: Продолжение Рико — https://ficbook.net/readfic/4928129 Рико 3: https://ficbook.net/readfic/7369759Беты (редакторы): ptichkin, Лиса-ЛисьФэндом: NarutoРейтинг: NC-17Жанры: Фэнтези, Экшн (action), AU, Мифические существаПредупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП, Элементы гета, Элементы фемслэшаРазмер: Макси, 290 страницКол-во частей: 46Статус: законченПубликация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика.
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Май 1942 года. Самолет командира эскадрильи, летчика-истребителя, героя Советского Союза капитана Александра Савинова сбивают в воздушном бою над Баренцевым морем.X век. Дружина русского князя Ольбарда на лодьях вышла в боевой поход в Полуночное море. Темное хмурое небо, ледяные волны. Вдруг… сквозь расступившиеся тучи хлынул поток солнечного света. На воду, как мост, легла радуга. И человеческая фигура, сияющая в лучах солнца, скользнула над волной и упала в воду рядом с лодьей.Так Савинов попадает в мир наших предков и становится для них «человеком с неба», вернувшимся из Вальхаллы.Трудное и прекрасное время.
Продолжение романа «Витязь». X век. Герой Великой Отечественной, летник-истребитель Александр Савинов, а ныне вождь русов Олекса снова творит историю. Сражения на суше и на море, дальние походы; любовь и слава, храбрость и мужская дружба… Савинов побеждает в этой войне, но та, первая война для него еще не закончилась… Судьба ставит его перед выбором.