Рыжий рыцарь - [77]

— Заячья Душа рад, что вы нашли то, что искали, маленькие друзья! — сказал дракон. — Может ли Гивр еще чем-то помочь вам?

— Спасибо вам, уважаемый дракон, — вежливо сказала Миста. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы рыцари впредь относились к вашим собратьям с тем уважением, какого они заслуживают.

— Это будет очень любезно со стороны Пчелиного Жала, — учтиво ответил дракон.

— Я прошу прощения, что мешаю вам праздновать успех, — раздался громкий голос И-гуа, — но хочу напомнить, что нас ждет долгий путь домой.

И-гуа был прав. Они добыли Талисман, теперь надо сохранить его и доставить в Альденбург. Им еще предстояла дальняя дорога, о которой друзья до сих пор даже не думали.

— Спасибо, — сказал Тристан. — Вы, совершенно точно, лучший дракон на свете.

Гивр наклонил голову, словно кланяясь.

— Прощайте, маленькие друзья, — сказал он. — Пещера Заячьей Души всегда открыта для вас.

Друзья тепло простились с драконом.

— Получится замечательная песнь, — говорил по дороге к выходу Вирель. — Люди заслушаются и будут петь ее своим детям.

— Ты, разумеется, наврешь там с три короба, как и все менестрели, — поддразнивала его Миста.

— Нет, ваше высочество, — ехидно улыбнулся Вирель, — я расскажу чистую правду. Разве только дракон окажется действительно свирепым.

— То есть в песне Тристан убил бы дракона?

— О да, — сказал Вирель. — Без битвы с драконом хорошей песни не получится. Это будет такая славная битва! Вы даже пожалеете, что ее не было на самом деле.

Тристан вздохнул, и улыбка исчезла с его лица.

— Ужасно, — сказал он тихо.

— Ужасно? — рассмеялся Вирель. — Друг мой, сейчас как раз впору употребить слово «прекрасно». У тебя был один шанс из тысячи, но ты победил.

— Я не об этом, — ответил Тристан. — Я как раз о песнях. В древних легендах рыцарь сражается с драконом лишь потому, что дракон вершит зло. Он сжигает деревни, похищает принцесс и угнетает мирных крестьян. И тогда является рыцарь без страха и упрека. Ему не нужно ни наживы, ни славы, он бросает вызов дракону лишь потому, что хочет защитить беспомощных людей. И он добывает победу в битве с врагом, многократно превосходящим его силой и мощью. Но у нас-то все наоборот. Рыцари истребляют драконов ради сокровищ. Как можно петь об этом песни?! Это не подвиги, а массовое убийство!

— Не смей так говорить о песнях! — обиделся Вирель. — В них нет ни слова неправды, просто времена изменились.

— Если в них нет неправды, Вирель, — ответил Тристан, — то и тебе не пристало писать ложь. Опиши все как было. Расскажи о мирном и добром драконе, который едва не пал жертвой людского бессердечия и жадности.

Вирель покраснел. Было ясно, что внутри у него все клокочет.

— Занимайся подвигами, — сказал он, и глаза его налились кровью, — и не лезь в благородное дело писания песен и сложения вис!

Тристан собирался ответить, но чей-то свирепый окрик заставил его забыть о разговоре с Вирелем.

— Вот и славно, людёнок! Ты сильно упростил мне задачу!

Друзья так увлеклись, что даже не заметили, как оказались в ущелье, и теперь к ним стремительно приближался отряд из двадцати или тридцати урлов. Впереди выступал царевич Глуншул.

— Ну что, людёнок! — усмехнулся он. — Давай сюда Талисман, или умрешь в страшных муках.

Он обнажил длинный черный кинжал и хищно оскалил зубы.

— За дело! — Глуншул жадно скрипнул зубами. — Нечего тянуть с ними!

Урлы ответили царевичу злобным хохотом.

Глава шестнадцатая. Битва

Глуншул шагнул к Тристану с видом победителя. Он сознавал свое превосходство и не думал встретить сопротивление со стороны тех, кого уже считал своими пленниками. За ним стоял целый отряд урлов.

— Хозяин, — пробормотал урл за спиной Глуншула, — если он одолел дракона, то, может быть, его стоит поостеречься.

— Скунсуш, человечья печенка! — рыкнул Глуншул, и остальные урлы дружно расхохотались. — Мы никого не боимся. Даже если бы он одолел тысячу драконов…

— Забавно, царевич урлов женится на принцессе людей, — ядовито улыбнулся еще один из приспешников Глуншула. — Мне не терпится поплясать на этой свадьбе! Может, у принцессы найдется фрейлина для меня.

— Я подыщу тебе кого-нибудь, Хытхур. — Глуншул сплюнул.

Тристан вдруг представил себе этого урла с Бавардией Говорливой. Уморительная была бы парочка.

— Итак, сам отдашь Талисман или желаешь биться? — спросил Глуншул.

— Ты забываешь, — отозвался Тристан, пытаясь совладать с собой, — что Талисман у меня. Мечи и стрелы мне не страшны.

Глуншул на мгновение скривил губы, и вдруг выражение его лица изменилось.

— Мой народ ненавидит людей, но уважает воинов, — сказал он. — Ты одолел дракона — это делает тебе честь. Отдай Талисман, и мы отпустим вас всех.

Тристану понадобилось всего лишь несколько секунд, чтобы раскусить мнимое великодушие Глуншула. Урлы не собирались никого отпускать. Они лишь хотели выманить у него Талисман и для этого прибегли к хитрости, причем весьма неумело.

— Нет, — покачал головой Тристан, — Талисман ты возьмешь только из моих мертвых рук.

— Это легко устроить, — рассмеялся Глуншул. — Шугшог, Зурв!

Двое приспешников Глуншула выступили вперед. У Зурва — рослого урла с расплющенным носом — в руках была увесистая цепь, которую он медленно разматывал.