Рыжий рыцарь - [74]

— Я ни слова не понял, — пробормотал И-гуа.

Друзья опешили.

— Выходит, — Тристан первым нарушил молчание, — вы не собираетесь бить меня хвостом или когтистой лапой?

— Заячья Душа полон смирения, — загадочно ответил дракон.

— А испепелять меня пламенем?

— Заячья Душа боится злого красного дыхания, — был ответ.

— Хлопать крыльями, атаковать с воздуха?

— За свой долгий путь Заячья Душа не тронул ни волоса на голове человека, — произнес дракон.

Тристан растерялся. О какой Заячьей Душе говорит дракон? Почему он все время повторяет слово Гивр? Кто такие железные люди и какого красного дыхания боится этот крылатый ящер?

Вирель, похоже, думал о том же.

— То есть битвы не будет?

— Я готов прямо сейчас сдаться кину Тристану, если он обещает сохранить жизнь Заячьей Душе, о Звонкий Ручеек, — ответил дракон.

Тристан улыбнулся, услышав прозвище, которым дракон наградил его друга.

— О какой Заячьей Душе идет речь? — спросил он.

— Заячья Душа, — ответил дракон стыдливо, — это я.

— Обещаю, что не трону тебя, если, конечно, ты сам не заставишь меня нарушить данное слово, — сказал Тристан учтиво.

— Спасибо тебе, Орлиное Сердце, — ответил дракон, выпустив дым из ноздрей. — Я никогда не отличался храбростью, приличествующей моим братьям. Мое имя Гивр. Это гордое прозвище, носить которое — честь для любого дракона. Так звали одного из величайших предков нашего рода. Заячьей Душой меня прозвали братья, когда я показал им свой трусливый характер.

— Выходит, — сказала Миста, — вы просто-напросто трус!

В ответ дракон издал громкий рык, сотрясший своды пещеры с такой силой, что казалось, вот-вот обрушится потолок. Могучая гора заходила ходуном.

Тристан и его друзья вздрогнули, но не успели испугаться — они заметили, что Гивр боится своего рыка гораздо больше, чем они.

— Я позор своего рода! — сокрушенно ревел дракон. — Я недостойный потомок великих предков! Я поношение всех драконов земли, и горькие слова Пчелиного Жала укололи меня в самую душу.

С этими словами он яростно ударил лапой по груде золота, и монеты со звоном разлетелись по углам пещеры.

Миста сложила руки на груди, прозвище Пчелиное Жало не слишком понравилось ей.

— Так зачем вы пришли в дом Заячьей Души? — спросил дракон.

— Дело вот в чем, — все еще обиженная Миста решительно выступила вперед. — Моей кузине, точнее ее высочеству принцессе Алькорте, исполнилось шестнадцать лет. И тогда мой дядя, его величество король Иаран Десятый, объявил Турнир Великого Подвига. Это такое мероприятие, когда все рыцари собираются вместе, чтобы принять участие в грандиозном состязании, победитель которого женится на принцессе.

— И при чем тут Заячья Душа? — робко спросил дракон.

— А при том, что рыцарям велели отправиться в вашу пещеру, сразиться с вами и принести во дворец знаменитый артефакт под названием Талисман.

Глаза дракона наполнились ужасом.

— О горе мне! — запищал дракон. — Заячья Душа — несчастнейший из всех летучих ящеров на свете! Значит, в скором времени в мою тихую пещеру нагрянут сотни железных людей?! Да за что же мне все это?

И дракон стал проливать крупные слезы, прозрачные и чистые, как родниковая вода. Со стороны казалось, что из его глаз капают маленькие жемчужины, которые, шлепаясь на пол, со звоном разбивались о золотые монеты.

— Не плачьте. — Тристан унял свой воинственный пыл и подошел ближе к дракону. Ему вдруг стало жалко этого страшного летучего ящера, который на самом деле оказался кротким и безобидным, как овечка.

Он опустился на одно колено и робко погладил дракона по чешуйчатой шее. Миста и Вирель тоже подошли и сели рядом.

— Никогда не видел ничего подобного! — И-гуа, казалось, тоже готов был всхлипнуть. — Такой чувствительный и робкий дракон!

— Чего только не бывает в нашем мире, — изумленным голосом сказал Вирель. — Лошаки превращаются в боевых коней, служанки оказываются принцессами, а драконы плачут как дети. Что дальше? Гномы, делающие скидки на свои товары?

— О, Орлиное Сердце, — лепетал дракон, — может ли Заячья Душа избежать этого нашествия? Заячья Душа боится звона стальных когтей.

— Конечно, может, — выдавил из себя Тристан. — Я обещал, что не трону вас, и сдержу свое слово.

— Заячья Душа верит Орлиному Сердцу, — дракон все еще плакал, — но как быть с остальными железными людьми?

Тристан задумался. Похоже, что его участию в Турнире пришел конец. Все было напрасно. Дракон не будет сражаться, а значит, он точно не сможет его одолеть. Стало быть, не сможет он и выполнить одно из условий… Стоп. Условие-то только одно — принести Талисман. А убивать дракона для этого вовсе не обязательно.

— Заячья Душа признаёт себя побежденным, — рыдал дракон, — но все ли железные люди столь же добры, как Орлиное Сердце? Нет, многие из них коварны и жестоки, они не покинут пещеры, пока голова Заячьей Души не станет украшением их копья.

Его глаза теперь напоминали два водопада. Слезы лились из них с такой скоростью, что на полу уже образовалась солидных размеров лужа.

— Надо бы поскорее его утешить, — буркнул Вирель, — а то мы все тут потонем.

— Ну, тихо, тихо, — Миста ласково погладила дракона по голове. — Поединок отменяется. Ты же слышал слова Орлиного Сердца.