Рыжик - [49]

– Доктор Волондемор… Черный Доктор… – Прозвища одно за другим лезли мне в голову, и я выдавала их нескончаемым потоком под дружный хохот молодых санитаров.

– Доктор Малага… – произнесли они почти синхронно.

– Ну вот… значит, вы тоже о нем такого мнения, раз его имя первым пришло вам в голову. – Я не могла скрыть своего удовлетворения…

– А почему он к тебе не заходит? – удивился Дженс.

– Думала, что вы сможете дать мне ответ на этот вопрос. Мы с ним немного враждуем. Ровно с того момента, как я пришла в себя. Он не выполнил одно данное мне обещание. Но дело не в этом. Я выполнила обещание за него. Недавно он зашел ко мне в палату и сказал, что мне будут колоть вакцину от «гепатита Б». Когда я у него спросила, есть ли у меня гепатит Б и «куда колоть, когда колоть уже некуда», он начал мне рассказывать, что с моим иммунитетом я легко подхвачу гепатит «Б», а так как это меня убьет, то придется делать ретрансплантацию, но на этот раз мне не повезет с донором. В общем, он в очередной раз меня подбодрил в свойственной ему манере, и я разревелась. Доктор Литке, который снова увидел мои слезы после дружеского визита доктора Малаги, начал меня успокаивать, и я умоляла его не пускать больше ко мне этого негативного злодея, который каждый раз уносил с собой мое хорошее настроение. Когда Литке напомнил мне, что Малага – ваш начальник, я решила испробовать уже проверенный способ, который недавно принес мне успех в первой схватке с доктором Волондемором… И вот уже несколько дней он не появляется… по-моему, его ко мне просто не пускают. – Я улыбалась.

– Видишь, ты, даже еще толком не став на ноги уже травмируешь мужчин. А что же будет потом, Принцесса? Ты очень красивая девочка, – сказал Дженс, внимательно наблюдая за тем, как Геральд с точностью ювелира извлекает из меня остатки крохотных металлических частиц.

– Я пока еще не очень красивая девочка, но скоро снова ей стану. Я дала себе слово. А что касается мужчин, я пересмотрела свое отношение к ним. К каждому, кто захочет меня обидеть, я буду относиться как к использованным пакетикам чая. Слишком много всего мне пришлось пережить, чтобы всерьез принимать мужчин и их слова. Вас это не касается. – Я подмигнула Геральду.

– Тогда я приглашаю тебя на свидание, когда ты будешь более уверенно держаться на ногах, – вдруг выпалил он.

– Ну… не обязательно ждать этого момента… Тебе не привыкать носить меня на руках. Я не могу принять твое приглашение. Профессор Брольш запретил мне целоваться с мужчинами на протяжении двух месяцев. Он говорит, что их «бациллы» могут меня убить, – я старалась говорить как можно серьезнее.

– Я потерплю. Я покажу тебе свое самое любимое место в Эссене. Там очень красиво, думаю, тебе понравится. И что бы ты была уверена в том, что я не полезу к тебе со своими бациллами, я с радостью приглашу на свидание и твою маму. Она потрясающая женщина.

– Мне сейчас понравится даже в самом некрасивом месте в Эссене. – Я смеялась. – Я согласна и обещаю тебе, что мы сходим с тобой на свидание. И… моя мама – лучшая из женщин.

В этот момент в палату вошел доктор Литке. Он был невероятно красивым мужчиной, очень мне нравился, и наша симпатия была взаимной. В руке у него была какая-то указка и несколько листов А4 формата. Видимо, он только недавно закончил лекцию и решил навестить нас. Он с улыбкой посмотрел на меня, потом поздоровался с мамой, которая по-немецки общалась с молоденькой сестричкой, и вдруг его взгляд остановился на моей кровати. Его лицо изменилось в момент: оно стало каменным и серьезным. Я пыталась понять, что так привлекло его внимание. Вряд ли его удивило то, что Геральд вынимает из меня металлические скобы… Когда до меня дошло, на что он так пристально смотрит, внутри все похолодело: я вспомнила про крупные пятна крови на своей белоснежной простыне и про свою перевязанную вену. Я боялась, что санитарам из-за меня влетит.

– Они пытались меня убить, а я защищалась. Это не моя кровь. – Это было первое, что пришло мне в голову.

– Кто именно из них пытался тебя убить? – Лицо Литке оставалось все таким же серьезным. – Он? Или он? – При этом он по очереди показывал на санитаров с помощью своей указки.

Я не знала, понял ли он мою шутку или догадался, что моя постель в крови из-за неосторожности его молодых подчиненных. Я пыталась придумать какой-то ответ, но вдруг Литке сделал элегантный выпад в сторону моей кровати… и с криком «I must save the Princess»[32] с указкой бросился на Дженса… Он фехтовал своей указкой, словно шпагой, а Дженс делал вид, что защищается… Я хохотала и смотрела на них со слезами на глазах… и в тот момент единственным моим желанием было, чтобы они прочувствовали, насколько я им всем благодарна. За их искреннее отношение, огромную любовь и за свою Жизнь.

Геральд закончил свою ювелирную работу. Я смотрела на стаканчик, в котором красовалась сотня окровавленных металлических скоб.

– Хочешь оставить парочку на память? – поинтересовался Геральд перед тем, как избавиться от содержимого в стакане.

– Нет. Я оставлю себе на память «мерседес».

В этот момент раздался вопрос, к которому я была не совсем готова: