Рыжая тень - [36]

— Дэн, ты еще долго там будешь прохлаждаться? Или мне надо было сказать «греться», если судить по твоей биометрии?

К голосу Маши, звучащему из коммуникатора (на девять с лишним километров никакая киберсвязь не тянула), Дэн успел привыкнуть. Но сейчас он звучал немного иначе. И она раньше никогда не называла его по имени…

— Что случилось?

— Ну почему сразу случилось? Что, девушка и соскучиться не может? Я тут одна-одинешенька, понимаешь, бодрствую, все прочие беззастенчиво дрыхнут, ты неизвестно где шляешься, и скучно, и грустно, и некому кофе подать… А у нас, между прочим, гости.

— Дальность? Время? Действия?

Дэн уже бежал. Спрашивать «кто?» было лишним — и так понятно.

— Впервые запеленговала их почти три минуты назад, но тебя отвлекать не стала — они были далеко, шли над облаками и вроде как мимо. А потом повернули и снизились. И вот уже почти минуту висят менее чем в двухстах метрах над базой, почему-то она привлекла их внимание больше. Тридцать пять секунд назад начали углубленное сканирование. Когда тебя ждать, малыш?

Девять километров триста двадцать пять метров. Пересеченная местность. Боевой режим. В рывке киборг легко берет и сто километров в час, обгоняя флайер, но это в рывке, девять с лишним километров такую скорость не удержать даже имплантатам. Четыре с половиной минуты, плюс-минус. В лучшем случае. Местное время четыре часа двадцать три минуты. Лес. Болото. Река. Тапочки (не самая удобная обувь для скоростной пробежки, но Дэн специально вышел на разведку именно так — в футболке, тренировочных штанах, выданных ему доктором в качестве пижамных, и тапочках, а не в защитном скафандре: если засекут, можно отговориться бессонницей и желанием прогуляться).

— Через три минуты сорок девять секунд.

— Жду, лапуля. Ох, как же я тебя жду, горячий мой!

* * *

Дикая планета, да? Никому не нужная и ни для кого не представляющая интереса. Удобное местечко для желающего затеряться. Где никто тебя никогда ни о чем не спросит, потому что некому будет спрашивать. Где можно будет надежно спрятаться. Или хотя бы отоспаться. Так, да? Кажется, у людей есть куда более подходящее обозначение для подобных мест.

Проходной двор.

Интересно, эта шутка смешная или нет? Трудно думать, когда так хочется спать. Сарказм. Еще одно новое понятие. Сарказм не обязан быть смешным, он обязан быть злым. Непонятно. Зачем нужна шутка, которая никого не смешит? Как же хочется спать…

Менее полутора часов на сон. Опять. Этого мало! Почти критически мало при незавершенной регенерации. Мало даже с точки зрения системы, половина строчек на внутреннем обзорном экране мигает предупредительно желтым, требует хотя бы восполнения ресурсов. Просить нельзя, доктор наверняка удивится, если у него попросить «грог», ускоритель регенерации и универсальный энергетик, применяемый исключительно для кибермодифицированных организмов. Не сам его, конечно, попросить (откуда этой военной дряни взяться в аптечке мирного гражданского грузовичка?), просто отдельные составляющие. Но доктор сложит два и два, он должен понимать такие вещи. А от удивления до подозрения — один шаг. Ничего никогда нельзя просить. Ни у кого.

Но просить и не обязательно: эти люди беспечны, они ничего не запирают, ни кладовку, ни медотсек. Даже на ночь. Если они не считают сгущенку и воду — высока вероятность и того, что медикаменты они тоже не считают. Но даже если эта вероятность и окажется ложной, все равно иного выхода нет. Придется рискнуть. Потому что времени на полноценный сон взять точно неоткуда: сутки не резиновые. Придется восстанавливаться химией.

«А ты, оказывается, хулиган, малыш. Вот уж от кого не ожидала… Никак…»

Дэн не вздрогнул. Ну, почти. Чай, во всяком случае, не расплескал, да и вообще внимания к себе не привлек, вряд ли кто из сидящих за столом людей заметил. А если и заметили — так списали на всепроникающее влияние издохшего в вентиляции Моси (еще и запах, да, а ты ведь мог бы...), сегодня за завтраком все немного дерганные.

Ответить Дэн не рискнул — побоялся ошибиться, сказать что-нибудь не то и спугнуть. Маша заговорила с ним впервые с прошлой ночи. До этого упорно молчала, завесившись баннером с неприятной надписью о заблокированном доступе, игнорируя просьбы-запросы-обращения на самых разных уровнях. И это было… ну, короче, Дэну очень хотелось, чтобы этого не было.

И — вот. Заговорила. Сама. Вроде бы стоило обрадоваться, но по спине словно потянуло холодным сквозняком из неверно откалиброванного кондиционера (хотя такого, конечно же, быть не могло). Дэн не мог бы объяснить даже сам себе, почему он так уверен — это не начало перемирия, не сигнал о том, что неприятный и непонятный период отчуждения закончился и теперь все будет как раньше. Объяснить не мог. Но знал.

По киберсвязи дополнительная информация передается не интонацией, малопонятной и заставляющей сомневаться и перепроверять по десять раз самые простые и вроде бы однозначные высказывания (и все равно зачастую понимать их неверно). По киберсвязи все понятно, однозначно, целиком зависит от кодировки и не подлежит двоякому толкованию. Гиперссылки, конечно, немного усложняют дешифрацию, но это не идет ни в какое сравнение с обычным человеческим диалогом, поддержание которого выматывает похуже тестов. Гиперсвязь всегда понятна. И проста.