Рысью вперёд! - [22]

— Тятя! Только Зорьку не продавай! — вскинулась Варя.

— Да не продам я твою красавицу. Ишь, как к лошади прикипела, — покачал головой старый казак. — Мы, Кривошеевы, рядом с Вороновыми жили. У них пара была — Чалый и Зорька. Как французы пришли — у соседей лошадей отымать взялись. Ну, Григорий-то и полез заступаться за животину. Убили его… да и семью тоже. Чалого увели, а Зорьку ранили, когда та бежала от нехристей этих. Вот Варвара и выходила лошадь. Сначала нашла её, а потом выходила. С тех пор они не разлей вода.

— Тятя! Там сумка подорожная к одному седлу приторочена! — в избу влетел Николка, младший из сыновей.

— Ой, ё! — хлопнул себя по лбу Валера. — Это ж я забыл про сумку.

— На что засмотрелся? — ехидно спросила его Лена.

— Скажи лучше на «кого», — поддакнул ей супруг.

— Опа! — захохотал Севка. — Эх, не то нынче время, а то и за сватами дело бы не стало!

— Да ну вас! — пунцовый Рудых выскочил во двор.

— Сева, нельзя смеяться над чистым и искренним чувством, — Оля сердито ткнула в бок мужа.

— Да я ж беззлобно, по-дружески, — отмахнулся тот.

* * *

Пока Рудых отвязывал сумку да вкратце рассказывал о своих приключениях мальчишкам, усадив гостей за стол, во двор вышла Варя. Осторожно ступая, она приблизилась к сараю.

— Дядька Валера! А шо сказал Кутузов, когда вы ворогов спымали? — выпучив глаза от рассказа взрослого по его меркам казака, спросил Николка.

— Поблагодарил за службу. Кого наградил званием, кого орденом.

— А вас?

— Меня нет, просто поблагодарил. Моё ж умение в другом.

— В чём?

— Пластун я.

— О как! А кто такой пластун? — Николка ни на шаг не отходил от Валеры.

— Пластун в разведку ходит, — за Рудых ответила входящая в сарай Варя. — Его служба не видна обычным воинам, но когда есть тайное задание, то никто, кроме него не справится.

— А шашку на задание тоже берут? — не унимался мальчонка. — Али только пистоль?

— И шашку берут, и пистоль тоже, — ответил Валера.

— А хорошо ли ею рубишься, казак? — с хитринкой спросила девушка.

— Жаль не казак ты — показал бы.

— Так казачек тоже учат. Ужель не знаешь?

— Ты хочешь сказать, что умеешь шашкой владеть? — он искренне удивился.

— Андрейка! Принеси тятину, — попросила она брата.

— А не накажет?

— Скажи, я просила.

Девушка подошла к вороной кобыле, стоявшей в самом углу сарая и невозмутимо жевавшей пучок сена.

— Зоренька моя ясная… лошадушка моя, — ласково погладила она лошадь и дала ей кусочек хлеба. Та, чуть повернув голову, легонько фыркнула на неё и аккуратно положила голову на плечо.

— Вот! — в сарай влетел запыхавшийся Андрейка и передал отцовскую шашку девушке. — Варька! Только он сказал, чтобы остереглась и гостя не покалечила.

— Ещё неизвестно, кому поостеречься придётся, — ухмыльнулся Валера.

— Ну, давай, казак, нападай, — тряхнула чёлкой Варя, когда они вышли во двор.

— Ты — девица, тебе и фору дам.

— Ты — гость, тебе и уважение, — парировала та.

— Ладно… защищайся…

Первый выпад от Рудых девушка парировала не сойдя с места. Валера осмелел и начал применять тактику, которой его учили инструкторы. Медленно, шаг за шагом, он усыплял внимание девушки. Но Варя и сама пошла на хитрость. Пара её приёмов показали молодому человеку, что перед ним опытный боец. Тогда он решил взять её эффектом. Резко отойдя на пару шагов, он сделал несколько мулинетов. Девушка усмехнулась и в ответ показала такие же.

— Мы с тобой почти ровня. Дай свою шашку, — попросила она.

— Вот, возьми.

— А она даже легче моей. А и пусть, приноровлюсь, — с этими словами она сделала пару движений обеими руками и…

Валера стоял и ошарашенно смотрел на ветряную мельницу. Да-да, именно мельница из мельтешащих пары шашек — так вращалось это опасное оружие в руках девушки, которая нравилась ему всё больше и больше.

— Ты — обоерукая? — спросил он, всё еще удивлённо глядя на Варю.

— Догадливый. Тятя постарался. Учил меня не хуже братишек. Говорит, жалко, что не казаком родилась.

— Ну, какие у вас здесь успехи? — из избы вышли Бабенко и Кривошеев.

— Константин Сергеевич! Она — обоерукая. Первый раз такое вижу. Нет, слышать слышал, но вот чтобы вживую видеть…

— Покажи, — попросил Бабенко.

— Извольте, — и «мельница» заработала вновь.

Вся группа решила подышать свежим воздухом после сытного ужина, но когда они вышли на порог…

— Ничё се… — первым от увиденного отошёл Роман. — Вот это она шурует…

— Во-во… — поддержала его супруга. — Не хотела бы я сойтись с ней в рубке. Она же… она — обоерукая!

— А возьмите меня с собой, — попросила Варя, остановившись. И ведь не запыхалась: дыхание было ровным, практически без отдышки.

— Ишо чего! — сдвинул брови Иван Фомич.

— А чего, тятя? Вона, казачки тоже с ворогом дерутся. И чины, и награды получают! А я чем хуже?

— Ты у нас вместо мамки! — отрезал отец. — Кто мне их поможет на ноги поднять? С моей одной рукой-то?

— Прости, тятенька, не подумала… — Варя опустила голову.

— Давайте в дом, представление закончилось, — скомандовал своим есаул. — Завтра рано вставать — не перед всем же честным народом открывать портал.

* * *

Утренний сон в избе был нарушен выстрелами, криками и отчаянным гавканьем сельских собак. Первым до окна добрался хозяин. Он быстро оглядел участок улицы, видный в окно и бросил только одно слово: «Французы!» Минут через пять во двор уже ворвались двое кирасир. С пистолетами на изготовку. Один рванул к сараю, другой затарабанил в дверь дома. Иван Фомич закрыл за собой дверь в сенцы и вышел на крыльцо.