Рысью вперёд! - [13]
— Мы все замужние, — покраснев, улыбнулась в ответ Лена. — Себя для мужей блюдём.
— Похвально. Что ж… стало быть французы даже из грядущего за мной охотятся? Вот ведь шельмы! Ну да мы тоже не ликом шиты! Приказываю вам, подъесаул, организовать охрану со всем пластунским умением. Дабы мышь не проскочила!
— Сделаем, ваше сиятельство.
— С чего думаете начать?
— Сперва диспозицию определим. Вас будут сопровождать мои люди. Везде, где только можно.
— И в нужник[28] со мной пойдут? — ухмыльнулся Михаил Илларионович.
— Рядом побудут. Так нужно, ваше сиятельство. К тому же это на несколько дней. Обезвредим неприятеля и делу конец. Кончатся ваши неудобства.
— Надеюсь, мужского пола сопровождать будут?
— Так точно. Барышни в доме присмотрят. Заодно напоят, накормят, постирают что надо.
— Полный пансион, стало быть… избалуете вы старика. А то не захочу расставаться с вашим воинством.
— Мы бы с радостью дошли с вами до Парижа, но никак нельзя — приказ у нас. Обеспечить вашу безопасность у Тарутино и вернуться обратно.
— Сие означает, что опасности далее не предвидится?
— Была бы — мы бы знали. Ваша светлость! Прошу дать распоряжение о полном доверии нам со стороны обычной охраны и помощи в любых вопросах, кои могут возникнуть.
— За этим дело не станет. А скажи, голубчик, что ты уразумел из депеши, тобой захваченной?
— Депеша опередила события ровно на одни сутки. После завтрашнего боя ей будет в самый раз.
— Сию минуту я окончательно уверовал в то, что вы из грядущего. Раз так, скажу, что час назад я обсуждал диспозицию завтрашней баталии под Тарутино. И каков урон будет врагу?
— Наполовину. Но сие по живой силе, а моральный дух французов падёт и оная депеша повествует указание об отправлении всего тяжёлого снаряжения французской армии на Можайскую дорогу. Сие даёт вам мысль о прекращении преследования изрядно разбитого под Тарутино авангарда маршала Мюрата. Штабу Наполеона известно о сосредоточении основных русских сил на Калужской дороге. Таким образом, русские войска ныне перекрыли путь французам на юг. И Наполеон понимает, что ему придётся отступать по Смоленской дороге, населенные пункты вокруг коего были ранее разграблены его наступающей армией. Однако в таком случае его войска ждёт голод, ведь в результате сего неудачного, но вынужденного манёвра французская армия лишена возможности пополнять свои продовольственные запасы, что сильно усугубляет её и так тяжелое положение.
— Да ты стратег, подъесаул.
— Никак нет, ваше сиятельство. Не тот уровень.
— Да к тому же скромен. Какое звание носишь в грядущем?
— Соизмеримое с нынешним.
— А в моей армии быстро бы до генерала дослужился, — хитро взглянул на него Кутузов.
— Благодарю, ваше сиятельство, но я присягал. А для русского офицера честь превыше всего.
— Верно сие, потому не буду более тебя смущать. Ступай, голубчик, начинай службу. А вы, барышни, тоже сиднем не сидите. Не мне вас учить по дому хозяйствовать.
Быстро добравшись до нехитрой дорожной поклажи Кутузова и разобрав её, Валя занялась стиркой, штопкой и утюжкой. Тем временем Оля растопила печь и деловито стала готовить обед. Вместе с возвратившимися генералами в избу зашли штабс-капитан[29] и штаб-ротмистр[30], которых сразу же подозвал великий князь и шёпотом дал несколько указаний. Они слушали и кивали, мельком поглядывая на молоденьких барышень с нескрываемым удивлением. Затем оба ретировались наружу. В числе высших офицеров в избу зашёл важный казачий чин, с пышными усами, и дорогой саблей на привязи. Он окинул своим внимательным взглядом горницу и, увидев молоденьких девушек, хмыкнул.
— Ваша светлость! Почто сии пигалицы присутствуют на военном совете? Сошлите из избы, а то не ровён час услышат их уши неподобающее.
— Вы, Матвей Иванович, командовать будете у себя в полку, а барышни сии не просто так здесь изволят находиться. Но то тайна за семью печатями.
Внезапно в избу ворвался недавний штаб-ротмистр.
— Ваша светлость! Лазутчика поймали! Сказывает, что есть у него сведенья, но только для ваших ушей.
— Веди! А остальное сам решу.
Двое дородных кирасир ввели коренастого молодого человека в форме французского пехотного капитана. Тот затравлено озирался вокруг и что-то лепетал на французском. В какой-то момент времени его поведение показалось Лене подозрительным. Она и сама не понимала своего чувства тревоги, как будто что-то подталкивало её вперёд, говоря «Вот он! Враг, которого вы ждали». Она медленно стала обходить конвоиров с задержанным, стараясь приблизиться к Кутузову. Тем временем француз увидел русского полководца, напрягся и, резко ударив рёбрами ладоней конвоиров по горлу, получил некоторую свободу. Он сделал неуловимое движение и в его руке появился нож. Но Полуянова была начеку. Внезапно нагнувшись, она извлекла наган и кобуры. Резко щёлкнув курком, Лена выкрикнула по-французски:
— Эй, ты, из «Рубикона»! Брось нож! Секунда и я стреляю! Ну!
Звякнуло лезвие ножа, выпавшего из руки остолбеневшего диверсанта. К нему тут же подскочили наши офицеры и скрутили. Раздались громкие команды, горница наполнилась новыми людьми.
