Рыцари и сеньоры - [11]

Шрифт
Интервал

Как раз в это же время, в одной маленькой районной больнице сидела у окошка медсестра. Назовем ее хотя бы Настенька. Настя смотрела на рябинку и с грустью думала о том, что ее никто не берет замуж… Знаете, есть такой тип девушек — добрых и мягких, но напрочь лишенных напора в эмоциональном общении с сильным полом. И, как говорится, «ну, не везет человеку по жизни!»

Вдруг по больнице прокатился взрыв смеха. Настенька вышла в приемную. Как оказалось, привезли пострадавшего от несчастного случая… Но какого случая! В приемном покое Настя увидела обмороженного мужика. Напомню, что вокруг, в радиусе двух тысяч километров, царила Жара-2010. А еще пострадавший мужик был пьян до состояния невменяемости. Кстати, это и был его основной диагноз. Что же касается обморожения, то оно было, мягко говоря, минимальным.

Дежурный врач, давясь от хохота, стал расспрашивать доставившую мужика женщину — жену больного. Та рассказала следующую историю. У них с мужем есть продуктовый магазинчик. Расположен он в старом, еще «дореволюционном» купеческом доме. Стены этого дома — и особенно стены подвала — сопоставимы по толщине со стенами средневековой рыцарской крепости. Одним словом, тепло— и звукоизоляция стен — на самом высоком уровне. Так вот, пострадавший мужик, о котором идет речь, решил выпить водки. Но как ее — проклятущую! — выпьешь в жару?!.. Поэтому мужик и забрался в подвал, в котором стояли мощные рефрижераторные установки. Он добавил мощности холодильникам и открыл их двери. Представляете, да?.. Получился Северный Полюс в подвале. Расширенные на уличной жаре сосуды головного мозга мужика (хочется спросить, а был ли у него этот мозг?!) сначала сузились от холода, потом снова расширились, но уже от большого количества водки. Я мало понимаю в медицине, но, очевидно, что мозги мужика взбунтовались. Хотя и маленькие (думаю, даже жалкие!) мозги все-таки подчинялись закону о сообщающихся сосудах. Но в сосудах мужика была водка… Все кончилось хорошо, потому что жена мужика задала себе вопрос «А мой-то где?..» Мой — это, конечно, муж. Муж вдруг как-то подозрительно быстро исчез из поля зрения женщины. А перед этим она успела заметить на его физиономии то ли лукаво-хитрое, то ли виновато-жалобное выражение. Инстинкт жены привел владелицу магазина в подвал. Там и спал, широко раскинув руки, ее горячо любимый супруг.

Медсестра Настенька тоже смеялась, слушая эту историю… Потом больного отправили в палату. Все разошлись и Настя снова направилась к окошку и рябинке там, рядом с ним. Бедная девушка уже снова собралась взгрустнуть о неторопливом счастье, как вдруг по больнице прокатился очередной взрыв смеха. Девушка вернулась в приемный зал. Оказалось, привезли очередного пациента и снова… Обмороженного!!

На этот раз смеялись даже тяжелобольные. А дежурному врачу была рассказана следующая история. Жена первого пострадавшего позвонила своей подруге и рассказала ей историю, приключившуюся с мужем. Та, конечно, посмеялась, но задала себе вопрос: «А мой-то где?!..» Мужа рядом не оказалось. Женский инстинкт — о, это благородное и высокоинтеллектуальное чувство! — вдруг выдал следующее предположение: а не был ли и ее супруг там, в подвале?!.. Тем более что оба мужика — двоюродные братья. Вторая женщина бросилась к первой, они обе спустились в подвал и… Там, по их словам «за ящиками», они нашли и второго мужика.

Смех делает женское лицо удивительно привлекательным. И я не сомневаюсь, что, глядя на Настю, любой здравомыслящий человек наверняка задал вопрос: «Мужики, да чего вам, сволочам, еще нужно-то?!..»

Легкий каламбур: второму пострадавшему была оказана первая помощь. По настоянию супруги, его отправили в палату с окнами на «солнечную сторону». Кондиционер в той палате медленно умирал и скорее грел воздух, чем охлаждал его. Это была женская месть за мужскую глупость.

Настенька вернулась к своему окошку и рябинке и… Да! Повторяю: да!! Через двадцать минут привезли третьего обмороженного. Потому что две первые женщины позвонили своей подруге. А та тоже задала себе вопрос: «А мой-то где?!..» На этот раз женщины обшарили весь подвал. И уже не «за ящиками», а за холодильником, нашли третьего мужика.

О, этот великий женский вопрос «А мой-то где?!..» Автор не сомневается, что за последние, допустим, двадцать лет он спас жизнь не трем, а, по крайней мере, тридцати трем тысячам мужиков. Потому что мужик — это большой ребенок. И за ним нужно постоянно присматривать. Он может натворить столько, что мало не покажется. Особенно если этот «ребенок» вдруг потянется к бутылке водки.

Смена Настеньки закончилась и она пошла домой. Девушка снова думала о недостижимом счастье и она…

«Подождите-подождите!.. — наверняка оборвет тут меня какая-нибудь возмущенная читательница. — А как же закон жанра?! Если вы стали рассказывать об обмороженных мужиках, то тут буквально напрашивается концовка с таким же пострадавшим, за которого Настенька и выйдет замуж».

Я улыбнусь в ответ: именно!.. Но в начале рассказа я говорил о теореме Геделя, о запертом в доме человеке и о том, что этот человек не может осмотреть снаружи свою тюрьму. В этом непреодолимый парадокс теоремы Геделя в моем «переводе».


Еще от автора Алексей Николаевич Котов
Лебединая охота

Повесть о двух последних днях и штурме монголами города Козельска в мае 1238 года…


Чудо ты мое, зеленоглазое

Житейская история, трагическая и невероятная, фантастическая и даже страшная, излагая которую, автор сделал все возможное для того, чтобы она получилась доброй и смешной.


Последний патрон

Ироническая повесть с претензией на философское отношение к жизни и к тому, что находится на ее втором плане, а так же очередные приключения рыцарской братии без страха и упрека.


Шпионские рассказы

Иронические детективные истории про шпионов, их женщин, детей, любовь и невероятные приключения.В каждой истории интрига закручивается с первых строк, захватывает читателя искрометным юмором, простым словом… Вот так, к примеру:…«Жизнь шпионская по разному складывается. Некоторым удача так и прет. Например, забросят нашего человека за бугор, окончит он и там разведшколу, а потом его — опять к нам. Полный кайф, понимаешь!..».


У ангела болели зубы

Автор как-то раз сказал: «Во время работы я могу представить себе все, кроме одного — не совершенного чуда». Жена рассмеялась и сказала: «Ты — просто сказочник. Лучше напиши книгу о тех чудесах, которые еще только будут».Так и родилась эта книга…


Записки честного пингвина

Уважаемый читатель!Вполне возможно вы уже читали небольшой рассказ «Записки честного пингвина». Если набрать в поисковике Интернета его первую строчку – «ПОНЕДЕЛЬНИК. Сегодня совсем тепло, всего минус десять» – можно найти очень много станиц, блогов и форумов, где он был напечатан. Но дело в том, что я автор не одного рассказа… Все остальные рассказы проходили в одесском «Фонтане», питерском «Вокруг смеха», смоленской «Веселухе» и многих других юмористических журналах и газетах.Заранее спасибо за вашу улыбку!


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Черная книга

Мистические повести о средневековье и не только.Когда-то автор вывел для себя «формулу»: счастье – это когда истина в человеке сильнее его боли. Но как часто мы понимаем и принимаем эту истину?.. И что бывает с человеком, если он теряет ее на мгновение или почти на всю жизнь?


Передайте в Центр

Оптимистическая трагедия, изложенная ироническим языком или, что, в сущности, то же самое, веселая комедия положений с драматическим подтекстом. А проще говоря, автор старался всего лишь написать беззаботную и добрую книгу, после которой хочется жить…