Рыцарь XX века - [56]

Шрифт
Интервал

— Я провожу вас, милая Фатин, — предложил аль-Хамиси.

— Чудесно! Редкий случай, когда я смогу вам прочесть несколько строк моего любимого стихотворения.

Они сели в машину, и Фатин прочла:

Любовь!
Ты в клубящийся хаос вселенной
От первых еще незапамятных лет
Внесла непреложной гармонии свет,
Спасла красоту от забвенья и тлена.
Ты словно весенний порывистый ветер,
В объятья сплетающий
Гибкие ветви,
В тебе изначальная тайна жива,
К которой причастны Все люди на свете…

«К любви» — самое прекрасное стихотворение. Впрочем, все любимы. Знаете, устаз, в нашем доме то и дело слышно имя аль-Хамиси. И как случилось такое чудо, что сам поэт бывает у нас?

«Это звучит как признание в любви… — подумал поэт, прощаясь с Фатин. — Боже мой, как это прекрасно! И как неожиданно. Я так одинок! Я так нуждаюсь в добром слове настоящего друга. Как хороша Фатин! Мне всегда казалось, что я обречен на одиночество. Возможно ли, что есть душа, которая стремится к моей душе? А я люблю Фатин».

Едва ты улыбнется, дорогая,—
Повеют амброй струи ветерков,
И свет зари расходится кругами
По глади серебристых облаков,
И голуби из бездны голубой,
Ликуя, плещут белыми крылами…
Душа переполняется мечтами
И радостью, дарованной тобой.
Когда ты появилась, я услышал
Шаги газели в зелени ветвей.
Ты глянула —
И словно соловей,
Весенний воздух трелями колыша,
Раскованно запел в груди моей,
И целый миг,
Что лет иных длинней,
Тонул я в глубине твоих очей…

В доме аль-Шубаши, рядом с Фатин, было так тепло и уютно одинокому скитальцу. Вся жизнь отдана борьбе, которая пока еще не увенчалась успехом. Правда, говорят, что новеллы, стихи, рассказы, статьи — будоражат умы и помогают множить ряды патриотов. Но жизнь прошла в тяжких трудах, и не было счастливой встречи. Такова его судьба!

Приглашения в дом, где его ждала Фатин, стали самой большой радостью в жизни. Постоянные встречи в театре тоже радость. Фатин была талантлива и трудолюбива. Она, не жалея времени, усердно готовила каждую новую роль и сразу же стала популярной у публики. Египетская публика умеет ценить искренность и способность к перевоплощению. Но не только театр способствовал духовной связи. Фатин проявляла необыкновенное внимание к общественной работе аль-Хамиси и постоянно просила рассказывать о событиях последних дней. Она отлично понимала, что у поэта много недругов, знала все подробности тюремного заключения. Семь тюрем за три года — это потрясло ее. Она часто спрашивала: прошла ли боль от побоев кожаной плеткой, вымоченной в масле? Но аль-Хамиси избегал печальных разговоров. Он предпочитал рассказывать смешные истории. Самую большую радость собеседникам доставляли новые стихи, которые аль-Хамиси читал с блеском. А когда приходило вдохновение, он сочинял музыку и сопровождал чтение игрой на фортепиано.

В концертах, которые нередко устраивали актеры театра аль-Хамиси в поездках, чтение поэм шло под музыку оркестра, и тогда автору доставались похвалы не только от зрителей, но и от актеров. Аль-Хамиси писал музыкальные произведения с таким же удивительным самобытным талантом, какой был уже давно знаком египтянам в его поэтическом творчестве. Встречи с Фатин стали источником вдохновения. Новые пьесы, новые стихи и песни, сценарии новых фильмов. Казалось, что огонь души поэта неистощим. Аль-Хамиси задумался над своим будущим и, отвечая себе на вопрос — как жить? — слышал в ответ: я должен быть рядом с Фатин. Однако он не решался говорить с ней о будущем. Что мог предложить любимой женщине он, опальный поэт?

Аль-Хамиси был счастлив, когда представлялась возможность поговорить о театре, о поэзии, побывать вместе в концерте, а еще лучше — прокатиться в Александрию, в любимый Порт-Саид. Чем больше они виделись, тем больше удивлялись тому, как много общего в их взглядах на жизнь, на искусство. Но и вкусы их нередко совпадали, что вызывало восторг и радость. Все говорило о том, что Фатин любит его. А он давно уже понял, что судьба смилостивилась и принесла ему самое большое счастье за всю его жизнь. Никогда прежде он не встречал женщины, которая была бы так прекрасна, так близка ему духовно, так добра и талантлива. Казалось, все совершенства были даны Фатин Шубаши. Но произошло неожиданное: встречи прекратились. И вот почему.

Шла пьеса, в которой Фатин не участвовала и в театре не бывала. Аль-Хамиси по-прежнему посещал дом аль-Шубаши. И случилось ему повстречать там родственницу Фатин, которая радостно сообщила поэту, что к Мухаммеду аль-Шубаши приходил владелец нефтяных промыслов из столицы Объединенных Арабских Эмиратов и просил руки Фатин.

— У него дворцы и вилла в Александрии, — сообщила сплетница, не ведая, что вонзила нож в сердце поэта.

Аль-Хамиси перестал бывать в доме Фатин.

«Может быть, это выдумка? Так неожиданно и странно я лишился единственной своей радости. Почему Фатин ничего не сказала?»

А Фатин ничего не знала. Молодой миллионер купил особняк на той же улице, где был дом аль-Шубаши. Недавно он встретил Фатин вблизи ее дома, сразу влюбился и тотчас же решил свататься. У соседей ему удалось узнать некоторые подробности о родословной молодой актрисы. Мать Фатин была из знатной семьи беков. Он не долго думая отправился к аль-Шубаши для переговоров. Мог ли он сомневаться в успехе? Может быть, во всем Каире не было такого богатого жениха.


Еще от автора Клара Моисеевна Моисеева
Бронзовый топор

Сборник "Бронзовый топор" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В восьмой том вошли повести Владимира Головина "Гирр — сын Агу", Виктора Мироглова "Иччи" и "Голоса тишины", Георгия Золотарёва "Бронзовый топор", Михаила Скороходова "Дети огня", Клары Моисеевой "Волшебная антилопа".Содержание:Владимир Головин. Гирр — сын АгуВиктор Мироглов. ИччиВиктор Мироглов. Голоса тишиныГеоргий Золотарёв. Бронзовый топорМихаил Скороходов. Дети огняКлара Моисеева.


Меч Зарины. Повесть

Есть на Алтае Чуйский тракт - прекрасная автомобильная дорога, протянувшаяся среди гор, по долинам рек, через снежные перевалы. У реки Большой Улаган эта дорога проходит вблизи Пазырыкской долины, где сохранились древние курганы, усыпальницы кочевников-скифов, некогда населявших просторы алтайских степей.Кто они, эти отважные воины, среди которых были бесстрашные воительницы-амазонки? Что мы знаем об этих людях, живших на нашей земле более двух с половиной тысяч лет назад?Эта книга познакомит вас с жизнью и бытом кочевников-скифов, которых персы называли саками.


Звезды мудрого Бируни

Живучесть старых познавательных книжек поистине удивительна. Вот и без произведений Клары Моисеевой, иные из которых появились на свет десятки лет назад, невозможно представить ни один современный библиографический список по истории или археологии. Секрет не только в том, что писательница зачастую рассказывала о вещах, которые никто другой так и не удосужился изложить популярно, а тем более, беллетризовать, но и в том, что позднейшие книги и авторы попросту уступают Моисеевой как в занимательности и доступности, так и в знании материала.Повесть «Звезды мудрого Бируни» относится к наиболее известным произведениям К.


Учись, Сингамиль!

Историческая повесть «Учись, Сингамиль!» поможет читателю совершить путешествие к берегам Евфрата в царство шумеров. Вместе с юными героями повести Сингамилем и Абуни читатель побывает в древнем Уре, где найдены глиняные таблички, рассказавшие о жизни шумеров.К. Моисеева – автор многих популярных книг по истории древнего мира: «В древнем царстве Урарту», «Мечи Зарины», «Караван идет в Пальмиру», «Осень Овидия Назона», «Люди ищут забытое царство» и многих других.


Праздничный костер Макеры

Случайные находки археологов, а позднее и специальные научные исследования позволили воскресить трагическую картину гибели Бенинского царства. И перед нами оживают страницы жизни, быта и нравов трудолюбивого народа, создавшего свою самобытную культуру.


В Помпеях был праздник

Эта книга перенесет вас в Помпеи, в цветущий и богатый город древней Италии, где жили греки и римляне — искусные ремесленники, строители и ваятели. Они были великими тружениками и жизнерадостными людьми. Они воздвигали храмы, дворцы и театры, восхищались отважными гладиаторами и пели песни в честь богини Весты, покровительницы домашнего очага. Они не знали, что давно уже потухший вулкан Везувий таит в себе страшную силу.Вы станете свидетелями трагической гибели Помпей и увидите античный город со следами остановившейся жизни, открытый для нас археологами.Город, погибший в 79 году н. э., превратился сейчас в уникальный музей античности, равного которому нет во всем мире.Для среднего возраста.


Рекомендуем почитать
Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Говорит Черный Лось

Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.


Моя бульварная жизнь

Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.


Скобелев: исторический портрет

Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.


Подводники атакуют

В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.


Жизнь-поиск

Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».