С самого начала своего плена рыцарь пытался найти выход из замка. Он рассчитывал, что когда выйдет к воротам то сумеет прорубить в них отверстие, даже если на это уйдет месяц или два. Однако ничего похожего на ворота не встречалось. Он делал зарубки мечом на стенах, пытался менять направление ежедневных обходов. Скоро он заметил, что идя по своим же зарубкам, он просто кружит по заколдованному замку, все время возвращаясь в одну и ту же залу, с которой начинался его путь. Постепенно отчаяние и апатия овладели им. Теперь он днями лежал на полу первой залы, вставая лишь для того, чтобы пописать в углу. Апатия сменялась яростью, тогда он кидался на стены залы и бешено рубил их мечом. Замок на его атаки реагировал странно: после первых пяти ударов стена нагревалась и начинала отбрасывать лезвие меча, после десятого удара стена становилась мягкой и лезвие вязло в ней как в глине, после пятнадцатого удара в стене появлялась дыра, из которой ударял мощный поток воздуха, который отшвыривал рыцаря в дальний угол залы, после чего отверстие затягивалось клейкой массой, которая на глазах твердела и превращалась в стену. Потом его осенила мысль: может быть в других залах стены окажутся более податливыми? Действительно, стены в соседних залах оказались другими. Некоторые были похожи на стены первой залы, другие пружинили при ударе, четыре залы имели такие твердые стены, что он быстро затупил клинок и наконец, семь залов имели стены, в которых меч углублялся наполовину и там увязал. Случайно он обнаружил, что стены коридоров более поддаются ударам меча, чем залы. Ему понадобилось три месяца чтобы найти коридор, где стены рубились лучше чем в других местах, правда и толщина их была огромной: за шесть дней рубки он углубился в нее на полметра. Прикладывая ухо к вырубленной нише, он уловил слабый рев. Он был похож на крики верблюдов, которые он слышал в африканской пустыне. Рыцарь понял, что это дракон, который охраняет вход в заколдованный замок. Если прорваться к нему, зарубить его в схватке, то можно будет вырваться из надоевшего замка. Когда рыцарь понял, что свобода близка, он начал с удвоенным рвением рубить стену. Обычно его сил хватало на час работы, после чего он в изнеможении падал на пол и лежал отдыхая. Теперь большую часть дня рыцарь проводил у стены, возвращаясь в первую залу только чтобы поспать. Ниша в стене медленно углублялась, и скоро ему приходилось залезать в нее по пояс, чтобы достать до стенки. Рев дракона усилился, но и стенки стали нагреваться. Вообще дракон ревел все время беспрерывно, что было странно для животного. Рыцаря это начало беспокоить, даже появилось сомнение, что это может быть не дракон, но он убедил себя, что дьявольское существо и должно реветь вечно, пока он его не разрубит на части.
В последние дни рев дракона стал оглушительным, стенки пещеры вырубленной им также раскалились. Рыцарь чувствовал, что развязка приближается и переселился в коридор, где и спал по нескольку раз в день, когда очень уставал. И вот клинок меча провалился в пустоту. Рыцарь с изумлением смотрел на свой верный меч, половина которого исчезла, а с зазубренного обломка стекали капли расплавленного металла. Испуганно завыла труба, и тут же из отверстия вылетел драконий язык и охватил рыцаря. Последнее, что увидел рыцарь, были его латы, потекшие в адском пламени.
