Он выглянул в вестибюль, но не заметил ничего подозрительного. Все лица были ему знакомы значит, пресса сюда еще не добралась. Отлично.
Гэйб уже разговаривал с Полом, главным редактором «Бэрри-Пэтч газетт», и предупредил его, что в прессу не должно просочиться ни единого словечка о Фэйт.
— Вы уже посмотрели город? — спросила Вероника.
— Немного, — последовая ответ.
Тщательно отработанные интонации, напряженная поза, бесстрастное вежливое лицо. Публичный образ? Гэйбу он не нравился.
— Ваш сын не дает мне и дух перевести.
— Это на него похоже, — равнодушно ответила Вероника, но по блеску глаз матери Гэйб понял, что разговор был для нее более чем интересен. Фред Тейлор сказал мне, что вы купили особняк Лараби.
Фэйт облизнула пересохшие губы.
— Фред?
— Тейлор, — повторила Вероника. — Ему принадлежит единственная в городе автостоянка. Приятный мужчина. Про всех все знает.
Фэйт натянуто улыбнулась.
— Видимо, и про меня тоже.
— Дорогая, не волнуйтесь, — успокоила ее Вероника. — Ему можно доверять.
— Хочется надеяться, — пробормотал Гэйб.
— Гэйб, твой отец Холлу уже все уши прожужжал. — Вероника засунула руки в карман куртки и вытащила визитную карточку. — Фэйт, если вам в чем бы то ни было понадобится моя помощь — захотите сходить в парикмахерскую или прогуляться по самым интересным местам города, — звоните, не стесняйтесь.
Фэйт взяла визитку.
— Спасибо.
Гэйб хорошо знал свою мать и понял, что она что-то замышляет. Вероника никогда ничего не делала просто так. А если это касается Фэйт…
— Мама, мне надо расплатиться за следующую игру, — сказал он. — Я провожу тебя к выходу.
— Всего доброго, миссис Логан, — попрощалась Фэйт.
Вероника помахала ей рукой.
— Увидимся.
Как только они вышли в вестибюль, Гэйб отвел мать в сторону.
— То, что Фэйт находится в нашем городе, должно остаться тайной.
— Но все уже знают.
— Если здесь появятся репортеры, то начнется настоящий переполох.
— Тогда пусть это будет нашим маленьким секретом. — Вероника огляделась. — Теперь я поняла, почему ты недоволен своей новой клиенткой. На вид она милая, но несколько высокомерная.
— Ты ошибаешься.
Вероника разгневанно посмотрела на сына.
— Откуда ты знаешь?
— Это сложно объяснить.
— У меня пять дочерей и чертовски привлекательный сын. У меня хватит ума, чтобы понять тебя, — возразила Вероника.
— Она работает вместе с нами.
— Этим объясняется твое недовольство, — ухмыльнулась Вероника. — По крайней мере, она симпатичная.
Нет. Фэйт Старр — настоящая красавица, красное дерево среди обломков фанеры, но Гэйб ни за что не хотел в этом признаваться даже самому себе, а уж тем более матери.
— Рад, что она тебе понравилась.
— А тебе разве нет?
— Она мой клиент, мама. Не более того. Уверен, что она не задержится в нашем городе ни на денек, когда работа будет выполнена, — объяснил Гэйб.
— Почему ты так думаешь?
— Она же кинозвезда. Здесь она совсем чужая.
Вероника широко раскрыла глаза.
— Она сама тебе это сказала?
— Не совсем, — Гэйб махнул Холлу, чтобы тот принес кувшин пива, — но чем скорее Фэйт уедет отсюда, тем лучше для всех.
Гэйб провожал Фэйт домой из «Виноградной лозы». Уличные фонари освещали потрескавшиеся тротуары. Часы на здании банка только что пробили полночь.
— Мы разбили их наголову.
Фэйт засунула руки в карманы.
— Надо было поменяться командами.
— И проиграть?
— Но ведь игра была несправедливой, — возразила Фэйт.
— Я люблю побеждать.
— Я и не думала, что ты такой азартный игрок.
— Это зависит от того, что поставлено на кон.
Сегодня вечером мы боролись за право на хвастовство. — Он взглянул на особняк Лараби и внезапно остановился. — Черт.
— Что-нибудь не так?
— Похоже, наверху горит свет.
— Наверное, это луна.
— Или наша галогенная лампа. Она очень сильно нагревается. — Гэйб задумчиво смотрел на окна комнаты. — Я пойду проверю, что там.
— Я с тобой.
— Внутри очень темно. Ты можешь оступиться и упасть.
— Ты тоже!
— Никуда не уходи. Я сейчас вернусь.
Гэйб отпер дверь и вошел внутрь. Он ошибся: здесь было не так уж и темно. Лунный свет, льющийся сквозь оконные стекла, освещал путь к лестнице.
Поднявшись по ступеням, Гэйб прошел по всему коридору и заглянул в самую дальнюю спальню. Фэйт оказалась права. Это действительно была луна, а не галогенная лампа. От стен остались одни основания, и решетчатые тени падали на покрытый брезентом пол. С минуту Гэйб молча стоял, прислушиваясь к дыханию дома. Вдруг он услышал… шаги.
— Габриель? — позвала Фэйт. Она была в доме, а не на крыльце. — С тобой все в порядке?
— Да.
— Тебе нужна моя помощь?
— Только в том случае, если ты умеешь отключать луну.
— Никогда не случалось этого делать.
— Тогда нам ничего другого не остается, как оставить ее включенной. Я уже спускаюсь.
Фэйт стояла у камина в гостиной. Мягкий свет луны освещал ее. Гэйб не видел ничего более прекрасного в своей жизни.
Их глаза встретились.
— Несмотря на разгром, я уже теперь вижу, что сделано действительно много.
Гэйб почувствовал, что его сердце забилось сильнее, и шагнул к Фэйт.
— Вот и хорошо. Я тоже.
Она шагнула к нему.
— Да, очень хорошо.
Еще шаг. И еще.
— Что мы делаем? — прошептала Фэйт.
Чем больше они приближались друг к другу, тем меньше Гэйб отдавал себе отчет в своих действиях.
