Рыцарь теней. Принц Хаоса - [88]

Я мог повернуться и уйти в Тень, возможно, затеряться там. Я мог вернуться в Амбер, сообщить Рэндому обо всем, что мне известно, рассказать обо всех моих подозрениях, а он защитит меня от Владений Хаоса. Приняв новое обличье, я мог вернуться на теневую Землю, вновь заняться компьютерным дизайном…

Тогда, разумеется, я никогда не узнаю, что происходит и что было прежде. Так же как не узнаю действительного местонахождения отца - во Владениях я обнаружу его следы скорее, чем где бы то ни было. Вокруг не было никого, кто мог бы помочь ему.

Я двинулся вперед и повернул направо, завершая путь к лиловеющему небу. Я прибуду вовремя.

Итак, я снова в пределах Савалла. Я возник из красной с желтым звездной вспышки, нарисованной высоко на стене у ворот переднего двора, спустился по Невидимой Лестнице и долгие секунды всматривался в огромную центральную впадину, в черное буйство за пределами Края. Падающая звезда чертила свой огненный путь в лиловом небе, когда я отвернулся и направился к обитой медью двери и низкому Лабиринту Искусств за ней.

Войдя внутрь, я припомнил, как ребенком много раз терялся в этом лабиринте. Дом Савалла веками копил произведения искусства, и коллекция была столь обширна, что имелось несколько путей, куда лабиринт мог забросить тебя, ведя через туннель, огромную спираль и что-то похожее на старый вокзал, прежде чем вернуть обратно, окунув в следующий поворот. Как-то раз я несколько дней проблуждал здесь, пока наконец меня не обнаружили ревущим перед коллекцией синих туфель, приколоченных к доске.

И вот я снова шел по нему, неторопливо разглядывая старые уродства, а также некоторые новые. Впрочем, сюда же затесались и поразительно красивые вещи, такие, как огромная ваза, будто вырезанная из цельной глыбы огненного опала, а еще набор старинных глазурованных мемориальных табличек из какой-то отдаленной Тени, смысл и назначение коих не мог вспомнить в семье никто. Я предпочел не срезать угол галереи и осмотрел то и другое; таблички особенно нравились мне.

Подойдя к огненной вазе и разглядывая ее, я насвистывал старую мелодию, которой научил меня Грилл. Мне показалось, будто я слышу тихий шорох, но, взглянув туда-сюда по коридору, никого поблизости я не обнаружил. Почти сладострастные изгибы вазы молили о прикосновении. В детстве мне всегда запрещали это делать. Я медленно протянул левую руку и положил ее на вазу. Она оказалась теплее, чем я ожидал. Я скользнул рукой по поверхности. Она была подобна застывшему пламени.

- Привет, - пробормотал я, вспоминая приключение, которое мы с ней разделили. - Сколько лет прошло…

- Мерлин? - послышался тихий голос.

Я сразу отдернул руку. Казалось, заговорила сама ваза.

- Да, - отозвался я. - Да.

Снова шорох, и легкая тень шевельнулась в кремовом углублении чаши.

- Тс-с, - произнесла тень, вырастая.

- Глайт? - спросил я.

- Да-с-с.

- Быть не может. Ты ведь мертва уже много лет.

- Не мертва. С-спала.

- Я не видел тебя с тех пор, как был ребенком. Ты была ранена. Исчезла. Я думал, ты умерла.

- Я с-спала. Я с-спала, чтобы з-зажили раны. Я с-спала, чтобы вос-становить с-себя.

Я протянул руку. Косматая змеиная голова поднялась выше, легла мне на предплечье, и змея поползла, обвивая мою руку.

- Ты, несомненно, выбрала изысканную спальню.

- Я з-знала, что кувшин - твое любимое мес-сто. Я з-зна-ла, что, ес-сли подожду достаточно долго, ты с-снова придешь с-сюда, чтобы выраз-зить с-свое вос-схищение. Я з-знала, что вос-стану во вс-сем блес-ске, дабы приветс-ствовать тебя. До чего же ты вырос-с!

- А ты почти не изменилась. Чуть похудела, пожалуй… - Я осторожно погладил ее голову. - Приятно сознавать, что столь почитаемый семейный призрак по-прежнему с нами. Ты и Грилл, да еще Кергма сделали мое детство куда счастливее, чем оно могло оказаться.

Глайт вытянула голову и носом погладила мне щеку.

- Твой вид с-согревает мою холодную кровь, дорогой мальчик. Ты далеко с-странс-ствовал?

- Да. Очень.

- Как-нибудь ночью мы будем ес-сть мышей и лежать у огня. Ты с-согреешь мне блюдце молока и рас-скажешь о с-своих похождениях с-с той поры, как покинул пределы С-савалла. Мы поищем моз-зговых кос-стей для Грилла, ес-сли он по-прежнему…

- Сейчас он, похоже, служит моему дяде Сухаю. А как Кергма?

- Не з-знаю. Это было так давно. Я прижал ее к себе, чтобы согреть.

- Спасибо, что ты ждала здесь в своем великом забвении, дабы поприветствовать меня…

- Это больше чем дружелюбие и приветс-ствие.

- Больше? Что же тогда, Глайт? Что это значит?

- Ес-сть кое-что показ-зать. Иди.

Она мотнула головой. Я последовал в указанном направлении - туда, где коридоры расширялись. Я ощущал, как Глайт дрожит на моей руке, время от времени чуть слышно мурлыча.

Вдруг голова ее поднялась напряженно и стала слегка покачиваться.

- Что случилось?

- Мыши, - произнесла она. - Мыши близ-зко. Я должна поохотиться… пос-сле того, как покажу тебе… это. 3-завтракать…

- Если ты хочешь сначала поесть, я подожду.

- Нет, Мерлин. Ты не должен опоз-здать, что бы ни… привело тебя с-сюда. Что-то важное в воз-здухе. Поз-зже… пиршес-ство… параз-зиты…

Мы вступили в широкую и высокую часть галереи, освещенную небесным светом через стеклянную крышу. Четыре большие части металлической скульптуры - в основном бронза и медь - асимметрично располагались вокруг нас.