Рыцарь лунного света - [20]

– Судя по выражению лица леди Мэллори, придворные дамы королевы смущают ее больше, чем это удалось бы мне. – Бертрам хохотал до упаду.

– Похоже, что так. – Саксон видел, что Мэллори чувствует себя очень неловко в дамском обществе, хотя всю жизнь провела в окружении женщин в аббатстве. Что происходит? Об этом он еще успеет подумать. А сейчас Саксон сказал: – Верно, но видите ли вы среди дам хоть одну, способную пусть даже сделать вид, что она владеет воинским искусством?

– Если это так, то почему королева позволяет леди Мэллори носить лук и колчан в своем присутствии?

– Я не имею обыкновения обсуждать решения королевы. Зачем же вам это делать?

Посыльный поспешил уверить Фицджаста, что никогда не позволил бы себе непочтительно отозваться о чем-либо, что сказала или сделала королева, добавив при этом, что ее величество очень умна для женщины и пользуется безусловным доверием молодого короля и принца Ричарда, равно как и короля Людовика.

И снова Саксон дал возможность Бертраму болтать и болтать, слушая его вполуха. В уме он повторял про себя имена, которые называл гонец в дополнение к Филиппу дю Фресну. Фицджаст не хотел упустить даже одно из них в беседе с друзьями, заинтересованными в этом так же, как и он. Мятеж каждый день преподносил все новые сюрпризы!

Глава 5

Собака не отставала.

Мэллори попыталась загнать ее обратно в покои королевы, подталкивая ногой и концом лука. Но с каждым легким прикосновением собака сопротивлялась все больше. Девушка даже сделала вид, что не обращает на собачку внимания, но щенок упорно бежал впереди нее по длинному изогнутому коридору, останавливаясь и обнюхивая все, что встречалось на пути. Как только Мэллори проходила мимо, собачка бросалась вдогонку и продолжала вертеться под ногами. Короткое время она бежала рядом, затем снова срывалась, привлеченная новым запахом.

– Где твой хозяин? – спросила Мэллори.

Собачка повернулась к ней и, свесив язык, выжидающе уставилась девушке в лицо.

– Быстро же вам удалось ускользнуть! – раздался позади голос Саксона. – Не ожидал, что вы так скоро покинете свой пост возле королевы.

Все раздражение, которое вызывала у Мэллори собака, тут же переключилось на Саксона, проявившего еще большую навязчивость.

– Графиня отпустила меня, чтобы я могла отдохнуть, подготовиться и с утра приступить к своим обязанностям.

– Но вы задержались, когда она отошла поговорить с королевой.

– Я бы немедленно покинула покои, если бы придворные дамы не забросали меня вопросами. – Девушка нахмурилась, продолжая через силу плестись. Какая досада, что Саксон и собака идут за ней следом! И так уже она потеряла слишком много времени, пытаясь отделаться от дам, которые никак не хотели отстать, словно надеялись, что она начнет обучать их стрельбе из лука прямо там, в личных покоях королевы.

– Вопросами? Какими еще вопросами?

– Вам обязательно знать обо всем, что случается во дворце?

– Предпочитаю всегда быть в курсе того, что происходит.

– Тогда расспросите одну из леди. Я не должна перед вами отчитываться!

– Нет, конечно. Но вы задолжали одному из посыльных короля, он в ярости из-за того, что вы проделали ему дыру в рукаве.

– Французского короля.

Саксон догнал девушку и упорно шел с ней рядом по коридору, ведущему в башню, расположенную в дальнем конце. Ремень от лютни он перекинул через плечо, и Мэллори заметила, что через каждые несколько шагов он подправляет лютню рукой, словно хочет убедиться, что она по-прежнему при нем. Это удивило девушку, потому что по здравом размышлении следовало предположить, что ему так же привычно носить лютню, как ей свой колчан.

– Должен заметить, – сказал он с холодной улыбкой, – никогда не говорите таким осуждающим тоном, когда речь заходит о короле Людовике.

– Он враг нашего короля!

– И союзник нашего короля.

Мэллори замедлила шаг, задумавшись, сколько еще ошибок суждено ей совершить в первый же свой день в Пуатье. Когда собачка убежала вниз по лестнице вправо, девушка обернулась к Саксону.

– Да, это верно. Сомневаюсь, что когда-либо в мире случались или случатся в будущем такие беспорядки, как сейчас, когда каждый из королей – и Генрих Старший, и Генрих Младший – провозглашает себя единственным владыкой трона Англии и подвластных ему земель.

– Вынужден с вами согласиться.

Девушка собиралась выпалить в ответ какую-нибудь резкость, но осеклась, увидев легкую усмешку на его губах. Эта усмешка полностью отличалась от дежурной улыбки, которая не сходила с его лица в покоях королевы, и была гораздо теплее, чем всего мгновение назад. А его взгляд… Мэллори понимала, что ей не следует смотреть в эти темные глаза, словно кричащие о том, как много он скрывает. Когда она погружалась в их загадочную глубину, в голове ее рождались вольные мысли, которые не следовало позволять себе, находясь на службе у королевы. Мысли о том, чтобы отложить в сторону все обязательства и выяснить, связаны ли его секреты с тем необычным покалыванием, которое она ощущала всей кожей, стоило ему оказаться рядом.

Ладонь его медленно поднялась к ее лицу. Может быть, ему, как и ей, тоже любопытно узнать причину странных, обезоруживающих ощущений? Мэллори подалась к нему, желая получить ответ. Прищурившись, он отбросил назад выбившуюся прядь ее волос, пальцами коснувшись чувствительной кожи за ухом. Когда он склонил к ней лицо, девушку охватило чувство, что однажды, когда-то, они уже были так же близки – и даже ближе.