Рыцарь духа, или Парадокс эпигона - [7]
Интересно, кстати, что в стихотворении «Беатриче», завершающем книгу, ἄπειρον появляется вновь, пусть и по-русски, и его место – «Меж красотой и жизнью». Философия и поэзия переплетаются здесь так плотно, что уже не разобрать, где одно, а где другое. Интересно, кстати, что Кржижановский как поэт-философ очевидно далек от софиологии, к которой так или иначе обращались почти все его современники, вдохновлённые чтением Владимира Соловьёва. Почему так?..
… Даже на самом примитивном уровне изученности можно сказать, что поэтическая реальность Кржижановского обладает степенью досозданности, необходимой читателю для того, чтобы он мог сказать поэту: «Я дышу воздухом твоего мира».
В РГАЛИ поэтическое наследие Кржижановского хранится в двух папках. В первой по порядку (ф. 2280, оп. 1, ед. хр. 71) находятся три подборки в трёх тетрадях (слово «подборка» используется для любой группы текстов вне зависимости от принципа группировки, словосочетание «книга стихов» – как обозначение жанровой принадлежности, «тетрадь» – для указания вида хранения). Это самодельная (из сложенных пополам по ширине машинописных листов, «обложка» из более твёрдой бумаги) тетрадь «Стихи С. К.» и две тетради фабричного производства – одна с рукописными черновиками, вторая со стихами цикла «Философы». Во второй (ф. 2280, оп. 1, ед. хр. 72) – единственная тетрадь со стихотворениями, озаглавленная автором «Книга I»[4] (самодельная).
С неё и начинается данное издание, хотя такой принцип публикации противоречит порядку единиц хранения. Дело в том, что подборка «Стихи С. К.», входящая в ед. хр. 71, включающая произведения 1911–1913 гг. и также могущая называться «книгой», содержит более поздние стихотворения.
Ясно, что Кржижановский подготовил не единственную подборку: он явно думал над последовательностью произведений и композицией, относясь к процессу, по-видимому, с профессиональной точки зрения. Перед нами, как уже говорилось, пример следования символистской традиции – формирование книги стихов как единого целого.
Итак, вторая по порядку хранения, но, скорее всего, первая по времени создания подборка, «Книга I», представляет собой машинопись с пронумерованными машинисткой листами и отделами, имеющими вышеприведённые названия (это, в частности, даёт дополнительную возможность говорить о едином замысле авторской книги стихотворений, подготовленной Кржижановским). На титульном листе надпись: «Книга I» и дата: ноябрь 1911 – февр. 1913 г. Книгу открывает отдел (раздел) «Город». Сюда входят стихотворения «Покупатели кошмаров», «Нахалы», «Парк зимой», «Я позван незримым…», «Bierhalle», «Вампир», «Весеннее утро», «В толпе», «Гость» («В измятой рубашке, без брюк и жилета…»), «Весенняя панель», «Hofbrauhaus (Miinchen)», «Предутреннее». Следующий отдел, «Над мигами», с эпиграфом «… Душа моя внизу // Забыта и отпета», составляют стихотворения «В межкрестной тишине…», «В старой, слезливой, задумчивой книге…», «"An den Fruhling" (Григ)» (впоследствии был переписан без изменений), «Святые сны», «Сказка о познании», «Приходи… Мы с тобой помолчим…», «В тумане призрачном уж звёзды побледнели…», «После ночей нечистых упоений…», «Ныне отпущаеши», «Вечерняя печаль нисходит на поля…», «Сумерки», «Беззвучие», «Парсифаль», «Magnificat», «Колоколов далёких перезвоны…», «Молитва», «Предмирная, немая сила…». Следующий отдел, «Тупик», включает в себя стихотворения «Скука», «Нет, я не знаю слов, разящих и могучих…», «У ночного окна» (последующие изменения коснулись лишь пунктуации), «Не надо плакать. Плачут лишь трусы…», «Книжная закладка», «В кафе», «На стене: "Турчанкау фонтана"…», «Самоусовершенствование», «Предчувствие», «La questa tomba», «В душе, как в нетопленой комнате», «Душа и мысли», «Suicidium» (впоследствии текст остался без изменений), «Мой лебедь». Следующий отдел, «Путевая карусель», состоит из стихотворений «Поезда меня мчат по неведомым странам…», «Монастырь Сан-Миньято (Флоренция)», «Saalfelden (Tirol)» (без изменений), «Гробница Наполеона» (без изменений), «Новый кафедральный собор в Линце», «Santa Chiara», «Кладбище вечером (Mayerhofen)», Венеция ночью», мини-цикл «Монте-Карло» из трёх стихотворений. Следующий раздел «Кривые улыбки» с эпиграфом «Поэту гневных ритмов // Саше Чёрному (Гликбергу) // почтительно посвящаю» включает в себя стихотворения «Море цвета лакмуса…», «Люцернский лев (Lucern Lawengarten)», «Молодожёны», «Интеллигент и море», «Современность», «Азартная игра», «Любовь», «Кисленькие, злые, хворые идейки…», «Милые, добрые, мудрые книги…», «Весне», «Английская болезнь», «Пивная». Отдел «Мечты и сны» с посвящением Ю. Л. Гудвилу включает стихотворения «Первая ночь», «Могила Гейне», «Quo vadis, Domini?», «Царевна леса», «Иная любовь», «Смерть лебедя», «Валун», «Я – созданье неведомых чар…», «Старый рояль», «Сонные нити», «О тени женщин, прошедших мимо…», «М. О.», «Мумии» (также без изменений), «В очи бессонной тоски я гляжу, угасая…», «Я умру: мой дух ночь примет…». Раздел «Меньшая братия», посвященный Е. М. Кузьмину, состоит из стихотворений: «Прошлогодняя трава» (без изменений), «Плющ», «Камень», «Эдельвейс», «Ветряная мельница», «Весенний снег», «Курица». Раздел «Так себе» содержит стихотворения «Весеннее», «В душе поют стозвучно скрипки…», «Ночь» («Из злых расселин, пещер и гротов…»), «Стриндберг», «Саше Чёрному».
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.
«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.
Николай Николаевич Минаев (1895–1967) – артист балета, политический преступник, виртуозный лирический поэт – за всю жизнь увидел напечатанными немногим более пятидесяти собственных стихотворений, что составляет меньше пяти процентов от чудом сохранившегося в архиве корпуса его текстов. Настоящая книга представляет читателю практически полный свод его лирики, снабженный подробными комментариями, где впервые – после десятилетий забвения – реконструируются эпизоды биографии самого Минаева и лиц из его ближайшего литературного окружения.Общая редакция, составление, подготовка текста, биографический очерк и комментарии: А.
Случайная фраза, сказанная Мариной Цветаевой на допросе во французской полиции в 1937 г., навела исследователей на имя Николая Познякова - поэта, учившегося в московской Поливановской гимназии не только с Сергеем Эфроном, но и с В.Шершеневчем и С.Шервинским. Позняков - участник альманаха "Круговая чаша" (1913); во время войны работал в Красном Кресте; позже попал в эмиграцию, где издал поэтический сборник, а еще... стал советским агентом, фотографом, "парижской явкой". Как Цветаева и Эфрон, в конце 1930-х гг.
Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.
Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".