Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий - [52]
Одновременно князь, видя слабость своих сил для овладения Азовом (он не знал, что царь Иван IV послал «…на Дон постельничего и воеводу Игнатья Михайловича Вешнякова, а велено ему сходится на Дону со князем Дмитреем Вешневецким»[225]), стал искать союзников из числа местного населения Тамани, боровшегося за свою независимость от турецкого владычества на полуострове, и нашел их в лице «пятигорских черкасов», современных черкесов, ведущую роль среди которых имел род Жане (по-турецки Żanoglu). Эмиссары князя спровоцировали их восстание и нападение на Кафу, причем турецкий гарнизон смог отразить эту атаку только благодаря помощи крымских татар, пришедших к нему на выручку. Девлет-Гирей писал Большому султанскому совету, что он захватил главных черкесских военачальников прежде, чем им удалось укрыться на Кавказе или в Московии[226]. В результате этого поражения Кансук, сын главы черкесского племени Жанэ, и один из его братьев были убиты, а их головы, как и головы многих московских начальных людей были присланы в Стамбул как доказательство победы[227].
Как утверждает Ш. Лемерсье-Келькеже, в 1559 году Д.И. Вишневецкий, согласно турецким источникам, совершил три похода против турецких владений в Северном Причерноморье: первое — весной (апрель-май), второе — летом (июль-август), а третье, дата которого им не уточнена, — осенью, совместно с черкесами во главе с Кансуком, сыном старейшины племени Жане[228]. Однако это утверждение противоречит действительности, выступление черкесов не было сказано с непосредственной деятельностью Д.И. Вишневецкого, который после неудачной попытки нападения с моря на Керчь, решил возвратиться в земли Московского государства для отдыха и пополнения войск.
Установив военный союз с черкесскими родами и, видимо, считая этот факт главным достижением кампании под Азовом и на Тамани, князь решил вернуться в пределы Московского государства, тем более что он предварительно обеспечил базу для боевых действий на будущий год в виде укреплений по нижнему течению Дона, сооруженных при отступлении от Азова и в лице новых союзников, которыми стали «пятигорские черкасы». В сентябре 1559 года Д.И. Вишневецкий вернулся из своего Азовского похода, «с Дону», который имел для Московского государства, как мы уже сказали выше, важные военно-политические и дипломатические последствия: «…с ним прислали Черкасы и Чюрука-мирзу Черкасского: все Черкасы бьют челом, чтобы их Государь пожаловал, дал бы им воеводу своего в Черкасы и велел бы их всех крестити»[229]. Упоминавшиеся выше мнение турецких источников о якобы руководстве князя мятежом черкесов осенью 1559 года, как видно, не имеет под собой оснований, оно вызвано тем, что в конце 50-х годов XVI столетия в Османской империи и у ее вассалов было принято связывать все враждебные выступления против них с именем «Дмитрашки» — князя Вишневецкого.
Успех похода 1559 года под Азов и на Таманский полуостров повлек за собой значительное увеличение размеров поместий сподвижников князя в Дедиловском уезде в 20-ти верстах юго-восточнее Тулы. Как свидетельствует писцовая книга этого уезда 1588–1589 гг., там появилось несколько «деревень… придаточных, что им придано за озовскую и за черкасскую службу»[230]. Дополнительное земельное жалование за военные отличия получили 44 человека, причем размер прирезков колебался очень существенно — от 5 до 40 четвертей земли, главным образом, целины (т. е. от 8 до 65 га — О.К.), при этом размер землевладений увеличивался на 25–60 процентов. Всего же для дополнительного поместного верстания в уезде было выделено 555 четвертей или 910 га земли[231]. Таким образом, наряду с предоставлением отличий Московское государство одновременно решало вопрос хозяйственного освоения пригодных к сельскохозяйственному использованию земель (как известно, именно размер поместья являлся основой для налогообложения в Московии после 1550 года). Одновременно с испомещением людей Д.И. Вишневецкого статус князя резко понизился, — он, сохраняя положение служилого князя, фактически был низведен до уровня простого воеводы, назначаемого из числа бояр или дворянской аристократии. Потеря социального статуса впоследствии, похоже, явилась одной из звеньев в цепи причин возвращения князя в 1561 году на польско-литовскую службу.
В феврале 1560 года царь Иван IV «отпустил. Вишневецково на государьство в Черкасы», причем, в связи с этим князь первый и единственный раз в летописной традиции назван воеводой[232]. Что может означать термин «государьство» в русской средневековой традиции, сказать сегодня достаточно сложно (возможно, это была своеобразная компенсация московским царем фактической утраты Д.И. Вишневецким социального статуса формально полусамостоятельного служилого князя), но, как показывает ход последующих событий, уже летом царь фактически отказался от своего сюзеренитета над князем, направив к начальнику турецкого гарнизона Кафы (Феодосии — О.К.) своих гонцов, сообщивших османам план военной кампании 1560 года в Причерноморье, ибо за действия Вишневецкого московское правительство «не хотело нести ответственности» (об этом демарше царя Ивана IV Васильевича мы узнаем из указа Сенана-паши бея Кафа от 23 рамазана в 967 года хиждры (16 июня в 1560 г.), опубликованного французским историографом Ш. Лемерсье-Келькеже)
