Рыцарь без меча - [24]

— Откуда ты родом, Эдвин? Как стал актёром?

Он помолчал и начал:

— Я родился в Гале. Это городок далеко, на берегу Западного моря. Вырос у своего дяди. С родителями жил только до шести лет.

— А что случилось с твоими родителями?

— Не знаю. Когда мне было два года, мы переехали из Галя в Артиссу. Это большое селение на юге в горах. Отца назначили туда наместником. Ему приходилось часто ездить в Адар по пустынной дороге через горы. Там очень опасно, особенно в одиночку… Но однажды понадобилось срочно выехать к правителю. Отец отправился с двумя своими помощниками, и никто не вернулся. Мама с небольшим отрядом поехала следом, на поиски, и тоже исчезла. Никого не нашли.

— Но что же всё-таки случилось?

— Не знаю. С тех пор от родителей не было никаких вестей. Все решили, что они погибли. Меня воспитали дядя и тётя. Дядя хотел, чтобы я поступил на службу. А я, когда мне было лет десять, увидел представление бродячей труппы. Мне так понравилось, что я решил тоже стать актёром. Через четыре года перебрался в Адар и пришёл в театр дядюшки Дина.

— А дядя с тётей не были против?

Эдвин вздохнул.

— Когда я сказал дяде, чем хочу заниматься, он ответил, что, если я не передумаю, он лишит меня наследства и не даст денег даже на дорогу до Адара.

— А почему?

— Так ведь на юге стать актёром — всё равно что добровольно сделаться нищим. Спектакли там смотрят с удовольствием, но актёров презирают, никто не верит, что театр может быть серьёзным делом… Я не передумал, а дядя сдержал своё слово. Потом, правда, я помирился с ним. Но с тех пор зарабатываю на жизнь самостоятельно.

— А почему ты так не хотел остаться на службе?

— Нет, это не моё. Скучно. Да и какой из меня чиновник? Власть меня не интересует, деньги тоже, — улыбнулся Эдвин. — Есть куда более подходящие люди на эту должность… Вот отец был прекрасным наместником. Мог бы стать и правителем, если б не исчез.

— Как это странно… А может, твои родители всё-таки не погибли?

— Не знаю. Умом я понимаю, что их скорее всего нет в живых, но не чувствую этого.

— А что это за камень у тебя? Необычный. Я таких раньше не видела.

— Его дала мне мама перед тем, как уехать искать отца. Сказала, что он хранит от бед того, кто его носит, и теперь будет хранить меня. Это мне часто повторяла тётя и следила, чтобы я его не потерял. Хотя я и сам всегда его любил. Это, пожалуй, единственная вещь, которую я так люблю.

— А как звали… то есть зовут твоих родителей?

— Амма и Дамир.

— Красивые имена.

— Они и сами красивые.

— А ты на кого больше похож? — улыбнулась Диаманта.

— Дядя говорит, что на отца. Тётя — что на мать… Расскажи мне о таринском университете, — вдруг попросил он.

Диаманта стала рассказывать об учёбе, о своих родителях, служивших в университетском архиве.

— Тебе очень повезло. А мне так и не довелось получить настоящее образование, — вздохнул Эдвин. — Хотя читал я очень много, изучил и отцовскую, и дядину библиотеку.

Диаманта лучше Эдвина разбиралась в том, что касалось учебных предметов, но жизнь и природу Эдвин знал глубже. Вечером этого же дня он принялся показывать ей разные травы и цветы, которые она раньше не видела. Он говорил про глаэрас, редкий цветок с синими лепестками, росший только на севере Мира, как раз в тех лугах, где они сейчас ехали. Эдвин весь вечер искал его, чтобы показать Диаманте, но ему не попалось ни одного.

* * *

Утром Диаманта проснулась раньше всех и ещё в полудрёме обратила внимание на чудесный аромат, наполнивший воздух. Казалось, она попала в цветущий сад.

Она открыла глаза и увидела, что рядом с ней лежит букетик необыкновенных синих цветов. Некоторое время с нежностью смотрела на него, потом встала, тщательно привела себя в порядок и выбралась наружу, держа цветы в руке.

Небо ровным слоем затянули серые облака. Их покров разрывался только вдали на востоке, где тускло просвечивало солнце. Безветренный воздух пах дождём. Цветы были синего цвета — но не густого, как васильки, и не светлого, как незабудки, а особого чистого, глубокого оттенка, как ясное небо в зените. Диаманта ещё раз вдохнула их аромат — и услышала тихие шаги. Подняла глаза от букета и встретила взгляд Эдвина, который наблюдал за ней. Почувствовала, как горячая волна прилила к щекам, и только промолвила, взглянув на цветы:

— Спасибо! Какие красивые.

Эдвин улыбнулся мягко, светло и чуточку отстранённо — Диаманта уже замечала у него эту особенную улыбку. Казалось, в такие моменты он вспоминает что-то далёкое.

— Лучшие глаэрасы северных холмов, — произнёс он, пытаясь скрыть смущение. — Сохрани их на память. Запах не исчезнет, даже если ты их высушишь.

— Я вложу их в свой дневник… А у тебя глаза такого же цвета.

Эдвин смутился ещё больше и потрогал камень на груди.

— Мне это не раз говорили. Бефита часто повторяла: «Глаэрас — твой цветок».

— Бефита — это кто?

— Раньше в нашем театре была такая актриса. Ровесница дядюшки Дина. Как она играла! Никто так не умеет больше, по-моему. Она мне помогала с самого первого дня в театре, научила всему…

— А где она сейчас?

— Умерла. На юге давно неспокойно. На Бефиту напали на улице, думали ограбить. У неё не было ни медяка. Грабители убежали, а ей стало плохо. Рядом были люди, но никто не помог… — Эдвин произнёс это без злобы, только с печалью, и замолчал.