Рыбы - [14]

Сэм щурится. Последней каплей становится то, что его вновь отвлекают от архиважного письма. И великий министр обороны впервые сбивается в важнейшем вопросе — последнее, крайне удачное, предложение вылетает из головы и вспоминаться не желает. Как же Сэм ненавидит вечно неуместных людей! Нервная система мгновенно приходит в неравновесное состояние, ускоренное недавним глубоким раздражением в подземке. Нарастающие эмоции выливаются в неконтролируемую вспышку ярости. Слишком сильную и быструю, чтобы Сэм успел ее подавить. Он стискивает зубы и делает шаг назад. Нога упирается в пустую бутылку, резко звякнувшую о бетонный бордюр. На размышления не остается времени. Корабли за спиной дают первые залпы бластерных орудий. Сэм чуть приседает, тянется рукой к бутылке и, схватив, одним махом опускает стеклотару на голову «зарвавшегося» быдляка. В воздухе мелькает отблеск зеленого светового меча. Это была самая тихая из возможных истерик.

Парень не успевает даже увернуться. Бутылка разлетается на куски, а острые края теперь уже «розы» входят в тонкую кожу виска. Сэм смотрит, как удаляется его отражение в мгновенно остекленевших глазах гопника, который медленно оседает на асфальт. Короткая агония дрожащего тела, струя крови из уха, и парня не становится. Сэм нерешительно шаркает ногой в попытках подойти ближе и заглянуть трупу в лицо. Но бесполезно — одеревеневшее тело не слушается. В голове остается лишь один вопрос — как же так вышло. Шок. Корабли прославленного звездного флота постепенно теряют очертания и тают в воздухе. Сэм медленно садится на бордюр возле тела и с каким-то отстраненным спокойствием достает телефон. Полицию вызывать он умеет.

Золотистый морской окунь задевает стальноголовую форель плавником, в разбуженных скоростями колебаниях воды рыб крутит, качает из стороны в сторону и стремительно разворачивает. Круговорот затихает.

Кирилл потирает ушибленное плечо. Мимолетная злость вскипает в душе, но сразу отходит на второй план, как только он видит виновника столкновения. Парень в очках семитской наружности в засаленной и явно наспех подобранной одежде потерянно озирается. Его отстраненность удивляет даже Кирилла. Ведь явно не наркоман, не алкаш. Хочется дать тому в морду, отрезвить и заставить извиниться. Кирилл сжимает пальцы в кулаки. Но тут «обидчик» морщится и потирает плечо. Тоже саданулся, олух неуклюжий. Понимая, что уже превысил временной лимит порядочности и тупо вперился в очкарика взглядом, Кирилл теряется. Он оглядывается, замечает вывеску на медицинском центре и открывает рот для вопроса, робко поднимая палец вверх.

Сэма в очередной раз сбили с мысли. Хорошо, он успевает закончить предложение и запомнить общий смысл фразы. Вышел недурственный оборот речи, который наверняка повлияет на будущего союзника и склонит его в нужном Сэму направлении. Толчок в плечо и глухая боль заставляют отвлечься. Парень с трудом и неохотой выходит из мира фантазий. Перед ним стоит обычный гопарь, ничем не примечательный. Сэм их ненавидит, презирает и считает мусором с планеты Земля. Никуда не стремящиеся обыватели и строители ординарности. Отвращение медленно принимает черты гнева, окрашиваясь в цвета огненной ярости. Но неожиданно гопарь вполне вежливо и учтиво заговаривает. «Простите, а вы не знаете, где тут местная клиника?» — вопрос эхом звучит в мозгу Сэма, ввергая его в еще большее остолбенение. Гопарь, пожалуй, единственный человек, кто так вежлив с Сэмом без особой на то надобности вроде алчущих лекарств пациентов.

Кирилл смотрит на парня и понимает, что застает вопросом врасплох. Очкарик щурит глаза и напоминает теперь больше крота. Он вновь растерянно озирается по сторонам и неестественно вытягивает шею, отчего кожа на подбородке натягивается и многодневная щетина топорщится иголками. Кирилл усмехается. В ответ он получает сдавленное «нет», и бич-очкарик спешно ретируется всклокоченной пулей в сторону той самой клиники. Кириллу остается только глупо улыбаться.

Они расходятся навсегда, раз сойдясь в круговороте единичного события по нелепой прихоти течения жизни. У них нет причин помнить друг о друге.

Но Кирилл отчего-то возвращается мыслями в утро, прокручивая раз за разом забавный конфуз. Ему везет в подпольных автоматах, денег хватает и на выкуп цепочки матери, и на новую дозу. Однако образ отстраненного, глубоко потерянного парня в очках гнетет сознание. Кирилл будто вглядывается в собственное отражение, и ему становится страшно. Парень не хочет столь глубокого погружения. Отрешение стирает краски жизни. Кирилл вспоминает, воскрешает в мозгу картины прошлого. Были ведь и счастливые моменты. Рыбалка за городом с друзьями, плеск воды, дурацкие шутки и неуемный смех. Странная тоска по беззаботности молодости расползается по груди горькой ностальгией. Кириллу до безумия разбуженного сознания хочется свободы, отсутствия зависимости и ломок. Он задумывается о том, чтобы соскочить. Впервые за пять лет.

Сэм же ни о чем не задумывается. Он весь день манипулирует рукой по клавишам, создавая историю целого мира. К вечеру великий министр обороны решает все свои проблемы. Выскочка-лидер капитулирует и просит прощения у прославленного и непобедимого Lord Flame. Новая политическая победа приносит очередное удовлетворение от игры. Заодно тешит и самолюбие. Довольная улыбка не покидает губ Сэма весь вечер. Он не делает никаких выводов из встречи, не задумывается о бытии и не переосмысливает прожитое. «Время, потраченное на удовольствие, потерянным не считается» — девиз парня неизменен. Ничто экстраординарное не рождается в его сознании. И тем более не приходят мысли о переменах. С чего бы вдруг? Сэм абсолютно доволен тем, что есть. Он один из немногих представителей рода человеческого, которые с уверенностью и честностью смогут сказать, что удовлетворены собственной жизнью и без сомнения счастливы.