Рыбка по имени Ваня - [5]
— Ну да, ну да. Дай-ка упакую потуже твой шарм, доходящий до истощения. Да тут мощный корсет нужен, — я рывками затягиваю, загоняю Машу в узкое чешуйчатое, серебряное, рыбье платье. Кулаком бесцеремонно уминаю и упихиваю упругие, непослушные валики жира: они упрямо лезут повсюду. Утираю пот: — Ну ты, мать, бока откормила. Сразу видать: от бедности, от нищеты.
— Это эксклюзивное платье, попробуй мне его испортить, — беспокоится Маша, выворачивая выю и пытаясь взглянуть, как осторожно, по миллиметру, продвигаются мои дела. — Ах, Боже, какая ты криворукая! Смотри, не вздумай сломать «молнию». Убью.
— Да здесь не «молния» нужна, а гусеница от танка «Т-34», чтобы… уф… сдержать… пфф… твои буйные телеса, — пыхчу я.
Дело заканчивается тем, что «язычок»-бусинку заедает намертво, ни туда-ни сюда. Заодно он хищно прикусывает нежную жирную, прозрачную плоть.
Маша топает ногами и визжит, что я всё подстроила нарочно, из бабской зависти. Я виновато, безуспешно поддёргиваю подохший «язычок»-бусинку. С грехом пополам, он размыкает металлические зубки, при этом с печальным звоном падает на пол и закатывается под шкаф. Делать нечего, поспешно на живульку замётываю прореху.
Зато Маша мечтательно заявляет, что почувствовала себя прекрасной юной ведьмой, которую зашивают в мешок перед утоплением. Тут же декламирует свежеиспечённые вирши на средневековую тему. В стихотворении я выступаю в роли инквизитора, зелёного от жёлчи, высохшего от злобы и спермотоксиоза… Что поделать, я, действительно, худа. Так подруга тонко мстит мне за «буйную плоть».
О, с ней нужно держать ушко востро, с Машей. В последние годы она не ездит в дальние страны, сидит кулём в городе. Намертво приросла корнями. Впечатлений ноль, а алчная творческая натура требует бесперебойного поступления свежего сырья. В смысле, новых идей и персонажей для стихов.
Так хищное растение Венерина мухоловка караулит жертву. Сидит тихо, ждёт упорно. Хоп! Молниеносное движение… Попался, голубчик! Не желаете угодить хозяйке на ужин… то есть в стихотворные герои? Лепестки мухоловки беспощадно, плотно захлопываются. Выделяются едкие соки, начинается бурный мыслительно-пищеварительный процесс.
Мухоловка сытенько срыгивает обглоданные косточки. А на свет рождается продукт Машиной творческой активности, новый стихотворный шедевр.
Когда б вы знали, из какого сора…
Маша, изогнувшись, насколько позволяет комплекция, разглядывает себя в зеркале со спины. Результатом остаётся довольна. Вбивает пухлые, сдобные ступни в туфли на высоченных каблуках. Виляя тучными бёдрами, шаткой походкой манекенщицы дефилирует туда-сюда. На поворотах эффектно подбоченивается, откидываясь назад. Хлопает развесистыми приклеенными ресницами: мол, какова?..
Хороша! Особенно хорош прекрасно сохранившийся, выдающийся во всех смыслах бюст. Маша рассказывала: первый муж сходил с ума от её пятого размера. Его воля, не выпускал бы из рук как котят. С каждой грудью здоровался, целовал. Каждой дал прозвище: левой «Лакомка Мусик», правой: «Скромняшка Марьванна». Или наоборот? Ах, уже плохо помнится…
Молодец она, Маша. Уважаю! На вечере все тётки будут в кофтах, в дешёвых матрёшиных пластмассовых бусах, в сапогах а-ля доярки колхоза «Красное вымя». А она — с медленными ресницами, отбрасывающими на щёки тень, в лаковых туфельках на прозрачный чулок, в натуральных камнях, оправленных в серебро. В струящемся, извилистом платье со шлейфом, как русалочий хвост. Заморская птица, по ошибке залетевшая в курятник.
Не удивительно, что с вечеров Маша никогда не уходит одна. Наутро объявляет, что нашла своё счастье. И чтобы мы искали свадебные подарки и заказывали зал с караоке в ресторане, с китчевым названием «Хлеб&соль».
Раньше мы, простодушные, неслись галопом, сломя голову по магазинам. А сейчас просто спокойно ждём логического развития событий. Через неделю, максимум через две, Маша шумно, со скандалом, на радость местной жёлтой прессе, выгоняет «это ничтожество, этого вертихвоста в штанах, этого жиголо».
А ведь в школе — не поверите — Маша не пользовалась успехом у мальчишек, ну то есть абсолютно. Сидела тихо, как белобрысая мышь под веником. О чём и выплеснулась однажды в местной районке своим первым «пионерским» опусом:
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.