Рыбари и виноградари - [70]

— Максим Михайлов, из России.

— Ух ты! Очень приятно познакомиться, — она улыбалась, беззастенчиво разглядывая нового знакомого.

Рядом со столиком появился официант, так быстро, словно весь вечер просидел в засаде.

— Что будете пить? — любезно уточнил он тем особым тоном, которым говорят официанты всего мира.

— «Пина Коладу», — заказала девушка, не заглядывая в меню и забавно сморщив лоб. Потом повернулась к Максиму: — Как остров?

— Приглядываюсь.

— Здесь первый раз?

— Да, сегодня прилетел с Миконоса. Мадам Вальмонт любезно предложила мне место в самолёте, — произнёс Максим и сразу понял, что ей это известно.

«Наверняка многое обо мне знает. Сейчас мы просто говорим обязательные вежливые реплики. А если уйти от сценария?» — подумал он и произнёс, глядя в наивно-ангельские глаза:

— Вам не страшно? Подвергать себя смертельной опасности, такой молодой и красивой?

Похоже, попал. Такой бестактный вопрос не был предусмотрен. В спектакле случилась заминка.

— Всё будет хорошо, — наконец произнесла девушка, удивлённо вскинув брови и глядя не на Максима, и даже не на Селин, а в сторону, словно за столом сидел кто-то ещё. Улыбнулась, словно возможность умереть показалась забавной.

Теперь все ждали его следующих слов. Мир вокруг попал в водоворот ожидания. Музыка повторяла уже звучавшую мелодию, мужчина за соседним столиком в который раз давился лающим смехом, словно кукушка в сломанных часах. Так бывает, когда актёр вдруг забыл слова и заполняет возникшую паузу какими-то ничего не значащими репликами. Но и артисты, и зрители ждут от него той единственно правильной фразы, после которой сюжет пойдёт дальше.

София подпёрла подбородок обеими руками каким-то детским движением и сидела, капризно надув губы, смотря мимо.

«Зачем валяю дурака? — подумал Максим. — Хулиганю в театре мироздания. Пьеса уже написана, у семи миллиардов комедиантов утверждены роли. Что будет, если я начну портить спектакль, ставить подножки актёрам, изрекать чужие реплики? Подскочит пара демонов и выведут во тьму внешнюю. Чур меня, ведь игра так интересна. Пора говорить правильные слова».

— Закат был красив, — значительно, словно пароль, произнёс он.

— Жаль, что я опоздала, — отозвалась София, как будто сообщая отзыв.

Мир ожил. Спектакль продолжили с прерванной сцены. Сосед наконец пролаялся, и заиграла новая мелодия. Официант принёс поднос с коктейлем и графин со льдом. Не поднимая глаз, проворным движением поставил всё на стол, зажёг свечу, укрепив в глиняной подставке, и, обозначив вежливый поклон, вновь исчез. Бокал был украшен ломтиками ананаса и присыпан по краю, словно инеем, стружкой кокоса.

София провела соломинкой по взбитой пене и облизала её. Получилось довольно сексуально.

— Откуда вы приехали? — спросил Максим.

— Я? Из Израиля, но родители из России. Они эмигрировали в восьмидесятых, а меня аист притащил прямиком в иудейскую пустыню.

— Говорите по-русски?

— Конечно. Хотя, честно, так-сяк, я не ощущаю русский родным языком.

— В России бывали?

— Пару раз. Понравилось, хотя многое непонятно.

— Что именно?

— Понимаешь, у вас в людях есть какой-то постоянный надрыв. Вы не живёте, а собираетесь жить. Потом. Когда закончится борьба с врагами, с болезнью, с нерадивым начальством, просто с дураками, которые везде, или ещё с кем-то или чем-то. И эта борьба отнимает всё время и не кончается до самой смерти. У вас даже пенсионеры ведут последний отчаянный бой…

София замолчала. Потом добавила, виновато улыбнувшись, словно извиняясь за свою откровенность:

— Лучше всех умеют жить французы. Они понимают, что неурядицы — и есть жизнь. С ними не надо бороться, а следует наслаждаться, пока они есть. — Она сделала глоток и добавила: — Даже когда чувствуем боль, нужно радоваться тому, что у нас есть тело, способное ощущать. Тогда эти неприятные воздействия превратятся в экзотические переживания.

Максиму показалось, что последняя фраза несколько оторвана от беззаботного образа, который создаёт её внешность.

Снова пауза. Крохотные мотыльки и мошки отчаянно сражались с колеблющимся огнём свечи.

— Где работаете сейчас?

— Ой, где только не работала. Сейчас в одной компьютерной фирме.

Чуть заметный ветерок принёс с моря прохладную свежесть. Видно было, что обе женщины наслаждаются тёплым вечером и вкусными напитками. В часах упало ещё несколько песчинок.

Максим подумал, что надо быть совершенно уверенным в возможности предотвратить катастрофу, чтобы вот так спокойно радоваться жизни. Может быть и наоборот: так смакуют каждую секунду именно перед смертью. Он запутался.

Селин сидела, слегка наклонившись в его сторону.

— Время — понятие сложное. Если нужен результат, ничего не надо делать впопыхах.

Переходу на новую тему недоставало логики, если не знать, что мадам читает чужие мысли.

— Всему своё время, — между тем спокойно продолжала Селин. — Время пить коктейль, и время спасать мир.

— Когда начнём вторую часть? — поинтересовался Максим.

— Давай завтра, — ответила София.

— С чего начнём? Может быть, с вулкана?

Баронесса задумалась, а затем решительно сказала, словно подводя итог:

— Начните с археологической зоны в местечке Акротири. Это на юго-западной оконечности острова. Там и встретитесь, у входа, часов в десять. А сейчас всем