Рыбалка в Пронькино - [31]

Но вот уже завиднелось, замерцало вдали, стремительно приближаясь, озеро. Метрах в пятидесяти от кромки воды стояло в отдалении от лесного массива громадное, величиной с хорошую араукарию, раскидистое дерево, а скорее даже исполинских размеров куст, судя по количеству тесно примыкающих друг к другу полутораметровых стволов. Нижние ветви опускались почти до земли, образуя густой шатёр. Кора и листья этого великана были как у орешника-лещины, но размеры… Удивляться, однако, никому и в голову не пришло.

Под это ветвистое чудовище на последнем дыхании закатили и спрятали повозку. Минут пять понадобилось чтобы наконец отдышаться и утереть обильно струящийся пот. Толян, не выпуская катаны из руки, отодвинул в сторону сети и осторожно достал китовый спиннинг с мясницким крюком на конце троса. Дуэйн, подозрительно глянув на небо, ухватил дарёную дверь и начал прилаживать её к руке на манер щита при помощи ременной петли.

Машка ловко забралась наверх, осторожно ставя ноги в распор между стволами, и угнездившись довольно высоко в кроне, принялась обламывать ветви и выщипывать листья, создавая себе сектор обзора. Покончив с ветками, она вынула из наплечной сумки армейский бинокль и начала всматриваться в озеро и окрестности.

Лёха вынул из-под брезента вилы-тройчатку и перехватил их поудобнее. Один лишь Василий не стал ничем вооружаться и вообще повёл себя странно. Он осторожно вышел из-под громадной кроны на открытое место и стал плавно крутиться вокруг себя, вращая растопыренную клешню наподобии радарной антенны.

— Радарная, доложите обстановку. — с серьезным видом потребовал Толян, поглядев на Васькины пассы.

— Наблюдаю более двадцати воздушных целей в радиусе от километра до трёх, с возвышением от пятидесяти до восьмисот метров, преимущественно в северо-западном секторе. — нешутошным голосом откликнулся Василий. — Цели постоянно меняются.

Толян сунул катану в болтающиеся на поясе ножны, достал из-под брезента толстый металлический кол и небольшой топорик, с размаху всадил кол в прибрежный песок и забил обухом поглубже. Затем он захлестнул вокруг кола длинную петлю толстого троса, прикреплённого к удилищу и хорошенько подёргал.

— Пару центнеров должно выдержать. — резюмировал Толян.

— Да эта штука Лохнесское чудовище выдержит! — уважительно заметил Лёха.

— Не накаркай. — нахмурился Толян. — А то, неровён час, оно как вылезет…

В это время из никем не замеченной норки в песке показались два любопытных круглых глаза на стебельках, и маленькое белесое существо побежало вдоль берега на суставчатых ножках.

— Краб! — заорал Толян и прыжком в подкате попытался достать вражеского соглядатая ногой.

Членистоногий разведчик подпрыгнул, увернувшись от удара, и резво побежал назад к спасительной норке, не сводя глаз с непрошенных гостей. Добежав, крабик на мгновенье замешкался у входа в малозаметную в песке дырочку, и тут на него с хрустом опустился каблук Толяниного армейского берца.

— Амба! — подбежавший Лёха размазал подошвой сапога остатки хитиновой шелухи и смачно замесил ногой крабью норку.

— Поздно, блять! — рявкнул Толян. — Они нас засекли! Приготовились к бою!

— Наблюдаю порядка тридцати целей, направляются в нашу сторону плотной группой. Подлётное время меньше минуты. — доложил Василий, опуская ненужную уже в качестве радара клешню.

В небе, не со стороны озера, а со стороны леса появилась, пугающе быстро увеличиваясь в размерах, зловещая чёрная стая.

— Бегом к дереву! — скомандовал Толян. — Занять круговую оборону!

Громадные рыбины с плавниками, напоминающими оперение реактивного истребителя, со свистом пролетели впритирку над орешником и свечой ушли вверх. Машка спрятала бинокль и вжалась поглубже в крону, распластавшись по необъятному стволу как белка.

— Перестраиваются! — Василий поднял вверх раскрытую клешню. — Три штурмовых мельницы по десять фюзеляжей, заходят с трёх сторон. Подход через пятнадцать секунд, десять, пять…

Три вереницы громадных рыбин, по дюжине в каждой, со свистом рассекая воздух, обрушились с трёх сторон на обороняющуюся группу, широко раскрыв пасти, наполненные острейшими зубами. Первым вошёл в соприкосновение с противником Дуэйн. Вражеская эскадрилья за несколько секунд вдребезги разбилась о чугунную печную дверь, выставленную Дуэйном в качестве щита, и осталась валяться поодаль с окровавленными сплющенными головами.

Толян привёл в движение свой японский меч и в неуловимо короткое время методично рассёк вдоль тела точными ударами всех свалившихся на него монстров, кроме последнего, который не стал атаковать, а взмыл вверх и унёсся к озеру.

Труднее всех пришлось Лёхе с его вилами. За мгновение до атаки он неожиданно вонзил своё оружие в землю и сделал длинный быстрый кувырок. Шесть или семь рыбин вонзились зубастыми мордами в песок, туда где ещё мгновение назад находилась их цель. Лёха мгновенно кувыркнулся назад, подхватив вилы, и тотчас же туда со свистом и смачными шлепками воткнулся остаток атакующей эскадрильи.

Перехватив поудобнее вилы, Лёха принялся закалывать врагов, но тут одна из рыбин, захватив мощным хвостом кучу озёрного песка, метнула его Лёхе прямо в лицо. Тот, выматерившись, схватился за глаза, а в это время ещё одна тварь, извернувшись на плавниках, рванулась вверх, со злобой ухватила Лёху зубами за сапог, шипя и извиваясь, и стала шустро зажёвывать яловое голенище в попытках добраться до Лёхиного мяса. На помощь пришёл Василий, на которого никто не нападал. Небрежным движением клешни он отчекрыжил зубастой твари голову. Полутораметровое тело рыбины свалилось на песок, дёргаясь в предсмертной судороге и толчками разбрызгивая кровь. Рыбья голова осталась висеть на голенище. Лёха, кое-как протерев один глаз, разжал ей челюсти при помощи вил, и швырнул мёртвую голову на песок. Второй глаз всё ещё саднил и не желал открываться.